2.55 am.
бомгю с ранних лет страдал приступами тревожности. родители никогда не придавали этому значения, объясняя тем, что в подростковом возрасте это норма. да и для самого гю это уже не как пытка, а просто рутина. он вновь вскакивает с кровати, распутывает и надевает наушники, а затем выбегает из дома. ему уже все равно, сколько сейчас времени. да даже если его подцепит какой нибудь маньяк и убьет, будет только рад что все закончится.
мальчишка рассекает в своем худи по темным улицам, освещенными парой фонарей. музыка в наушниках понемногу заглушает тревогу. добежав до своего любимого места — безлюдный уголок в парке, он садится на лавку и погружается в свои мысли. казалось, будто они сейчас съедят всю голову, если бы не чья-то бледная рука с длинными пальцами на плече. изподлобья на него смотрела знакомая макушка, бомгю снял наушники.
— гю? снова?
ему уже не приходилось договаривать предложение полностью, младший лишь кивнул и парень мигом сел рядом, оковывая другого в объятиях. самые теплые руки были только у енджуна. беззаботного мальчика, с темными как ночь волосами и лисьими глазами. хотелось назвать его домом, ведь только с ним гю чувствовал себя в безопасности.
почувствовав что то неладное, ен сдвинул пряди волос с лица боми, видя как на его глазах проявляются кристальные слезы. в них целые вселенные. созвездия и млечные пути, сияющие звезды и искры. хочется тонуть в его глазах снова и снова, не дожидаясь спасения. кажется, джун уже очень давно был потерян в нем, как в запутанном лабиринте без выхода. чхве бомгю для енджуна — самые ценные бессонные ночи.