ВАСИЛИЙ ЭПИЗДУЛАЕВИЧ

Научная рота.
Коридор был обделан панелями "под дерево" с пластиковыми разделителями. На полу стояли только тумбы, а на стене висели портреты. Два несменяемых портрета Путина и Шойгу в компании с периодически меняющимся третьим. На этот раз им был министр Фальков.
– Рядовой!
– Слушаю, т-щ Майор!
– У тебя нейроны есть?
– ...Так точно!
– А-ну за мной!
Майор открыл дверной замок ротной лаборатории математического моделирования. На столах стояли пять работающих ЭВМ, подключённых к ряду чёрных непрозрачных шкафов. На одном из столов лежала горка процессоров "Эльбрус".
– Значит так, рядовой. В часть нагрянула комиссия из штаба. А так как макаки лейтенанта Сысоева не успели ни хуя допрограммировать, придётся тебе изображать нейросеть. Готов родной роте помочь?
– ...Так точно!
– Тогда бери аппаратуру и полезай в крайний шкаф.
Склонив голову под выпирающей платой, рядовой Нулёв сидел на шумном ИБП с клавиатурой в руках и микрофоном на петлице. Послышались голоса, скрипнула дверь. В помещение спокойно вошла толпа людей с погонами, за которой следом начали протискиваться репортёры федеральных телеканалов.
– (Ё-моё, высокое начальство-то!) – подумал Нулёв.
– А здесь наши ребята моделируют нейросети. Обучают их, так сказать, военному делу, патриотизму и воинской смекалке.
Один из генералов, самый пожилой и уважаемый, сощурил глаза и начал спрашивать:
– А ну-ка, нейросеть, расскажи, крепка ли Российская Армия?
...
– ...Так точно! – проговорил Нулёв из динамика голосом оповещения о стримерском донате, а на дисплее мониторов выветился ответ печатным текстом.
– Так держать! – усмехнулся генерал, а уже следом за ним засмеялись офицеры и телевизионщики. Кто-то даже зааплодировал. Рядовой искренне улыбнулся, и нейросеть отчеканила:
– Служу России!