┏━━━━━━━━━━━━━━━┓
⸻𝐵𝐿𝐴𝑍𝐸 𝑍𝐴𝐵𝐼𝑁𝐼⸻
𝔥𝔞𝔫𝔡𝔰𝔬𝔪𝔢 𝔟𝔲𝔱 𝔞𝔯𝔯𝔬𝔤𝔞𝔫𝔱 𝔤𝔲𝔶
┗━━━━━━━━━━━━━━━┛
— Девушка рванулась в его объятия, это не была радость встречи, не было каким то обрядом при приветствии, просто ей было это необходимо. Почувствовать его сейчас, есть ли он на самом деле, существует ли? Блейз придержал её. Вытянутая его рука держала её шею, он смотрел в её глаза. Проверял, та ли эта девушка, которая была совсем другой недавно. Её руки не были до этого покрыты чёрными браслетами, не были нарисованы чёрные стрелки, как крылья ворона, на вéках, не было всей этой одежды, облегающей её тело. Это была не она, точно не она. Но глаза, единственные, в чем осталось всё, что было в ней раньше. Голубые, хрустальные, в них было море, лазурное, у бережка.
Она сидела на берегу и смотрела вдаль, а её жёлтое, странноватое платье напоминало ракушку, а она была жемчужиной. Волосы собраны в хвост, такой неаккуратный, возможно хотелось их причесать, аккуратнее завязать их в косу, но эти волосы, как и сама Луна не могли быть покоренными и смяты чужими руками.
Но смотря сейчас, на эту девушку, Блейз не понимал, почему она сама искоренила себя, почему она стала другим человеком. Всё ради него? Не могла. Она шутит.
— Опусти свою руку. — голос у неё оставался таким же мягким, нежным. Она опустила дрожащую руку со своей шеи, а в её глазах были слезы. Он не понял, слезы то грусти, боли, страха, счастья?
Она как рыба могла прямо сейчас проплыть к нему, подбежать и сделать то, что хотела до этого. Но разве быть оригинальной, не было её «коньком» всегда? Она присела, пускай, гостиная когтеврана и не отличалась особыми тёплыми оттенками, рядом с ней, Забини внезапно почувствовал это самое тепло. Она была одета в это нелепое, на ней, чёрное платье, которое слишком облегало, слишком сжимало хрупкое тело, белое, нетронутое ничем.
Пальцы, с кольцами, с чёрными ноготками держали фарфоровый чайник и медленно наливали чай.
— ?
— ?
— ...
Посмотрел на неё, она в ответ. Фарфоровая чашка в руках, поднесла её к губам, отпила. Чёрная помада оставила след на бледной чашке, которая была похожа на цветок лилии, совсем чистый, белый, не такой как остальные. Не красный, не жёлтый, не оранжевый. Совсем не такой как другие.
Он тоже отпил. Вкус был странным, но приятным. Что-то ягодное,в перемешку в травами. Необычность была абсолютно везде, когда он был рядом с ней.
Посмотрел ещё раз, серьёзно, сурово, строго.
— что? — она мечтательно протянула это своё «что?».
— сними этот бардак с себя, смой это. — он глазами указывал на места, которые были либо покрыты чёрной тканью, либо сетчатыми колготками, либо чёрными тенями.
Она усмехнулась и спросила: «А разве так, я нравлюсь тебе не больше? Помню ты смотрел на Гринграсс другими глазами, когда она ходила именно в таком платье».
Голос был настолько спокоен, настолько нежен и тих, что казалось смысл того, что она говорит, отличался от того, что она хотела сказать. Но это было не так.
— в гробу видел я эту Дафну, она пустая, пустая как пробка. — он отпил чая, тут же поставив чашку на место, от злости думая, мог бы разбить этот нежный фарфор.
Она кивнула и ответила.
— тогда, я ничего не имею против.
— не одевай это никогда, ты не такая. Другая. — другой она была постоянно, но для неё это было обыденно, нормально, привычно.
Привстала, свет, холодный, падал из окна, отражаясь от её блестящих серьг. Не редисок, как раньше, а чёрных колец. Она отстегнула их и сбросила на пол. Те со звоном упали, и следом за ними пошла заколка. Чёрная, в виде кошки. Затем, затем, медленно раздался звук расстегивающейся молнии платья. Оно упало на пол, съехало, открыв глазам почти обнажённое тело. Каблуки, ах, их тоже она отодвинула в сторону. Юное, бледное тело, голубое бельё, всё же хоть что-то она оставила, что могло напоминать о ней, настоящей. Руки, с острыми локотками, ноги, с узкими бёдрами и рисунками на них, обозначающими какие то, возможно заклинания против магических существ. На лице не было ни единого проблеска смущения.
