— ʜᴀʏʟᴏꜰᴛ ` 冷漠

от обычного человека писатель отличается тем, что в силу своей эксгибиционистской профессии выставляет душу на всеобщее обозрение, мы знаем, что у него внутри. человек пишущий привык в себе копаться, его душевное устройство — то топливо, которым питается перо (стилос, авторучка, пишущая машинка, компьютер). он лучше понимает мотивы своих поступков и уж во всяком случае лучше их вербализирует. если литератор покончил с собой, обычно не приходится ломать голову, из-за чего он совершил этот поступок: писатель заранее дает ответ или напрямую (письмом, дневниковой записью, прощальным стихотворением), или косвенно — своим творчеством, даже самой своей жизнью. [...] всякий человек, живущий не только телесной, но и умственной жизнью, рано или поздно примеряет на себя возможность самоубийства. но человеку творческому, и прежде всего литератору, эта идея особенно близка, она всегда витает где-то рядом. более того, она соблазнительна. возможно, дело в том, что истинно творческому человеку трудно мириться с мыслью, что он — тварь, то есть кем-то сотворен; если ты не смог себя создать, то по крайней мере можешь сам себя уничтожить. об искусстве самоуничтожения литераторы писали много и красиво.