Репост из: Арен и книги
«...Фолкнер у нас вообще большой мастак по части всяких трупов. Хорошо удаются ему также дегенераты, калеки, выродки, идиоты. Вы, вероятно, слышали, старина, что уважаемые распределители Нобелевских премий недавно присудили премию именно Фолкнеру за все эти его писания», — автор этого фельетона, опубликованного 1 января 1951 года в газете «Советское искусство», не кто иной как детский писатель Лев Кассиль.
Но бог с ним Кассилем. Куда удивительнее, что кто-то затеял публикацию Фолкнера на русском еще в 1933 году, задолго до французских переводов, до нобелевки, до переводов Кашкина, Хинкиса, Райт-Ковалевой. Вот что рассказывает Александр Долинин (который, оказывается, занимался комментариями 6-томного собрания Фолкнера 80-х годов):
«Как мне удалось выяснить, первое упоминание о Фолкнере в советской литературе относится к 1933 году. В “Литературной газете“ в сентябре появилась довольно большая статья, подписанная В. Ивашовой, под названием “Вопль и ярость. Литература распада и гниения“, где в четырех колонках подвергалась жесточайшей критике лучшая книга Фолкнера, роман, который мы знаем под названием “Шум и ярость“.
Ивашова, пересказав сюжет этого романа, который она не очень хорошо поняла, тем не менее приходит к выводу, что это ужасная разновидность психопатологического романа. “Фолкнер (я процитирую) стремительно летит в бездну идеализма и мистики, где биология и патология рассматриваются как фаталистическая обреченность и замкнутость“, а “ультравыразительность формы переходит в прямое литературное трюкачество“. И все это литература буржуазного мещанства, литература обывателя, которая, “одновременно делая попытку китайской стеной отгородиться от изображения классовых боев, происходящих в реальной действительности“, провозглашает самоценность литературного творчества и отвергает социальную тематику.
В приложении к этой статье был напечатан крошечный отрывок из романа “Вопль и ярость”, это внутренний монолог или поток сознания Квентина Компсона, который намеревается покончить жизнь самоубийством. Это его предсмертный монолог, довольно плохо переведенный. Вне контекста вообще не понятна маленькая цитата, которая обрывается такими словами: «Стоит ли продолжать, читатель? Дальше идет такой же бессвязный и бессмысленный набор слов. Поставим лучше точку». И еще ниже: «Отрывок из романа ”Вопль и ярость” печатается в № 5 журнала ”Интернациональная литература”».
Но бог с ним Кассилем. Куда удивительнее, что кто-то затеял публикацию Фолкнера на русском еще в 1933 году, задолго до французских переводов, до нобелевки, до переводов Кашкина, Хинкиса, Райт-Ковалевой. Вот что рассказывает Александр Долинин (который, оказывается, занимался комментариями 6-томного собрания Фолкнера 80-х годов):
«Как мне удалось выяснить, первое упоминание о Фолкнере в советской литературе относится к 1933 году. В “Литературной газете“ в сентябре появилась довольно большая статья, подписанная В. Ивашовой, под названием “Вопль и ярость. Литература распада и гниения“, где в четырех колонках подвергалась жесточайшей критике лучшая книга Фолкнера, роман, который мы знаем под названием “Шум и ярость“.
Ивашова, пересказав сюжет этого романа, который она не очень хорошо поняла, тем не менее приходит к выводу, что это ужасная разновидность психопатологического романа. “Фолкнер (я процитирую) стремительно летит в бездну идеализма и мистики, где биология и патология рассматриваются как фаталистическая обреченность и замкнутость“, а “ультравыразительность формы переходит в прямое литературное трюкачество“. И все это литература буржуазного мещанства, литература обывателя, которая, “одновременно делая попытку китайской стеной отгородиться от изображения классовых боев, происходящих в реальной действительности“, провозглашает самоценность литературного творчества и отвергает социальную тематику.
В приложении к этой статье был напечатан крошечный отрывок из романа “Вопль и ярость”, это внутренний монолог или поток сознания Квентина Компсона, который намеревается покончить жизнь самоубийством. Это его предсмертный монолог, довольно плохо переведенный. Вне контекста вообще не понятна маленькая цитата, которая обрывается такими словами: «Стоит ли продолжать, читатель? Дальше идет такой же бессвязный и бессмысленный набор слов. Поставим лучше точку». И еще ниже: «Отрывок из романа ”Вопль и ярость” печатается в № 5 журнала ”Интернациональная литература”».