(продолжение текста Ольги Щегловой)
оказалось, что вопреки моему представлению, А.В. хуже читает письменный текст обычного письма, чем печатный, да и тот плохо. Я уже начала дублировать письма ФСИН-письма распечатанными крупным кеглем на адрес психбольницы. Но дойдут ли они до адресата, не знаю. Сыктывкар-- открытый город, там гораздо легче можно осуществить многое из того, что невозможно в СПб. В рабочий день я буду звонить в больницу и узнаю что и как.
Если судебный процесс 22 мая состоится и это будет возможным, я буду представлять А.В. по доверенности не с тем, чтобы махать перед носом суда его справками, характеристиками и козырять 90-летней мамой, являющейся на каждый суд, а для того, чтобы разъяснить, почему его арест был неправосудным.
И вот еще что: у меня и раньше был тяжелый характер, а сейчас -- так совсем испортился. Поэтому ни на какие "а ссылочку пришлите", "а статью обвинения процитируйте", "а адрес дайте", я не отвечу.
оказалось, что вопреки моему представлению, А.В. хуже читает письменный текст обычного письма, чем печатный, да и тот плохо. Я уже начала дублировать письма ФСИН-письма распечатанными крупным кеглем на адрес психбольницы. Но дойдут ли они до адресата, не знаю. Сыктывкар-- открытый город, там гораздо легче можно осуществить многое из того, что невозможно в СПб. В рабочий день я буду звонить в больницу и узнаю что и как.
Если судебный процесс 22 мая состоится и это будет возможным, я буду представлять А.В. по доверенности не с тем, чтобы махать перед носом суда его справками, характеристиками и козырять 90-летней мамой, являющейся на каждый суд, а для того, чтобы разъяснить, почему его арест был неправосудным.
И вот еще что: у меня и раньше был тяжелый характер, а сейчас -- так совсем испортился. Поэтому ни на какие "а ссылочку пришлите", "а статью обвинения процитируйте", "а адрес дайте", я не отвечу.