Григорий ПЕТУШКОВ 🇷🇺

Обратил внимание на сплоченность мнений в академическом (другого слова не подобрал) сообществе. Традиционно, где кипиш – там и я👌

Речь об определении названия новой улицы у Проспекта Вернадского. В целом здесь серьезное сосредоточение как научно-образовательных учреждений, так и соответствующих наименований локаций (от улиц, до скверов, переулков и т.д.).

В моей голове логично укладывается, что улицу стоит назвать именем советского ученого Евтихиева:
- остальные названия соотносятся хуже с академическим сосредоточением и более обтекаемы;
- академик Евтихеев был участником ВОВ, ученым, педагогом, основал МИРЭА, которое как раз у этой улицы (честно говоря к своему стыду сам не знал, теперь знаю)

Что сказать, наблюдал, рад тому, что улица будет названа не "Океанической", а именем академика Евтихеева. Лично для меня это небольшой, но приятный факт победы академической тусовки, которая была главным драйвером в пользу академика.

Голосование закрыто. результаты можно увидеть по ссылке✌️

Необходимо всеобщее Пробуждение. Апокалипсис на дворе.

​ФОМИН, АВТОР НАРОДНЫХ РОМАНСОВ И ВЕЛИКИХ ВОЕННЫХ ПЕСЕН, ИЛИ КАК ОДИН ЖУЛИК ОБОКРАЛ СССР

Русский советский композитор Борис Иванович Фомин родился 12 апреля 1900 годами прожил 48 лет.

Из великого числа композиторов сталинского времени – величайших мастеров своего дела, сочинивших воистину народные песни, – Фомин как мало кто имеет основания именоваться подобным образом: «русский советский» – можно даже через запятую.

Все мы знаем такие замечательные романсы, как «Дорогой длинною и ночью лунною», «Только раз бывают в жизни встречи», «Эх, друг гитара, что звенишь несмело».

Многие наверняка уверены, что их сочинили какие-то эмигранты.

– А может, это вообще песни середины XIX века, – скажут другие, – скорей всего, народные или цыганские.

Вот и нет! Это советские романсы.

Поразительный случай: Фомин – автор и классических романсов, перепетых сотни раз сотнями исполнителей, и героических советских песен, известных всей стране, – таких как «И не раз, и не два», или «Маленькая Валенька».
Не говоря про песню «Спит деревушка, только старушка ждёт не дождётся сынка» – одну из самых пронзительных и любимых народом песен военной поры.

Композиторские возможности его, прямо говоря, были уникальными. Хотя имя его, увы, едва ли сравнится в известности с Дунаевским или с Богословским.

Фомин воевал в Гражданскую в Красной Армии, прославился в 20-е как лучший автор романсов в России, в 1937 году попал по экономической статье в Бутырскую тюрьму, где провёл около года; в годы войны вернул себе имя, написав около 150 фронтовых песен и дав сотни концертов на передовой.

Биография – готовый фильм!

Сняли бы?

Вы ещё до конца его безумной истории не знаете!

Нотную запись своих песен он не делал – многие утеряны. Но те, что сохранились, обеспечивают ему великое имя в числе самых избранных.

И в этом смысле отдельно надо рассказать про сочиненную им в 1924 году песню «Дорогой длинною…» («Ехали на тройке с бубенцами»).

Наряду с «Подмосковными вечерами» Соловьева-Седого, «Катюшей» Блантера и «Одинокой гармонью» Мокроусова – это натуральный мировой хит XX века.

Но, увы, не с такой счастливой судьбой для автора.

С одной стороны, её перепевали многие звезды. Именно вариант Фомина – со ссылкой на имя Фомина как автора.

С другой – еврейский прохиндей (писатель и музыкант) Джин Раскин, чуть изменив мелодию, в 1962 году зарегистрировал на себя эту музыку – и с тех пор ворованная им песня (по сути, повторимся, дубль мелодии Фомина) гуляет по миру.

Например, в 1968 году Пол Маккартни продюсировал молодую певицу Мэри Хопкин и предложил ей исполнить песню Раскина (на самом деле – Фомина). Итог: 1 место в британском хит-параде. 6 недель она там провисела, и ни одна сволочь так и не рассказала, что вся Британия поёт песню советского композитора.

В США песня Раскина (Фомина) в исполнении Хопкин дошла до 2 места и тоже стала американским народным хитом; но и там правды не рассказали.

С тех пор песню Раскина (Фомина) исполняли по миру Сенди Шоу, Далида, ещё сто певцов и групп, а 50 cent взял её мелодией для бита одного из первых своих хитов; ныне эта песня существует на польском, португальском, шведском, чешском, венгерском, китайском, турецком, испанском языках, на иврите и так далее и тому подобное – версий не счесть. Но в 9 случаев из 10 автором обозначают этого прохиндея Раскина!

По сути – нам весь мир должен. Нам, а не этому Раскину.

Такие дела, родня.

В позапрошлом году я специально ездил на Введенское кладбище и его могилу нашел. Никто к ней не ходит, кажется, давно. Хотя на авторские отчисления можно было бы уже арку там возвести.

Эх…

Вчера, сегодня и завтра у меня дни, когда я не директор завода в Новгороде (актуальная ипостась), а салонный московский политолог и даже (забытый иронический мем эпохи ЖЖ) «социогуманитарный мыслитель». Вспоминал, как это делается, с заскорузлым скрежетом, ибо отвык, но не настолько всё же, чтоб совсем потерять форму.

В частности, сегодня на пленарке МЭФа в чудесной компании Э.Боякова, А.Дугина, о.Павла Островского и С.Мардана занимались отборным мракобесием. Я даже залудил мини-доклад «Рождение АлБорисны из духа развитóго социализма». Общий смысл, если в двух словах, такой.

Вот сейчас есть коллективная Иштар Борисовна, которая ещё вчера, казалось, была человеком-эпохой (анекдот «Брежнев — мелкий политик эпохи Аллы Пугачёвой», или «миллион серых крыс», что я ещё в детсаду распевал), а сейчас это какой-то маргинальный релокант-«микроинфлюэнсер». И мы на неё смотрим как баран на новые ворота: эко диво.

А меж тем важно вспомнить, как и почему, собственно, она, причём именно как коллективная сущность, стала тем самым человеком-эпохой.

Моя реконструкция такая. Раннесоветская культура — это была культура героев, культура подвига. Революционеры, Чапаев, «Как закалялась сталь», Стаханов, герои войны, и даже ульяновский председатель колхоза (реальный прототип которого Кирилл Орловский, напомню, до того успел побыть также прототипом одного из героев «По ком звонит колокол» Хэмингуэя, партизаном-подрывником в Испании). Но начиная с какого-то момента с «пространством для подвига» в СССР стало туговато. Героическая эпоха закончилась, наступило время рутины. Героическая романтика становилась уделом немногих избранных — космос, тайга, «внешний мир» (герой Соломина в «ТАСС уполномочен заявить), она превращалась в пенсионерский мемуар («Неуловимые мстители»), уходила в иные миры и времена — как в романах Стругацких и Ефремова, возник даже жанр советского «реконструкторства» — от «Трёх толстяков» с Баталовым до «Трёх мушкетёров» с Боярским.

Но в массовом масштабе системе герой такого типа был не просто не нужен — он был лишним, избыточным и, конечно, опасным. А нужен был, наоборот, «обычный человек», который работает свою работу с девяти до шести с перерывом на обед, ни на что особо не претендует и погружён в свою обыденную повседневность.

И вот подобно тому, как сон разума рождает чудовищ, сон системы породил генерацию негероев из фильмов Рязанова — тех самых «маленьких обычных людей», советских обывателей. Для которых государство-партия-коммунизм это фон, иногда слишком назойливый («Карнавал»), иногда почти незаметный («Ирония судьбы»), а главный фокус — их частная жизнь. И из этого бульона стали вылезать демоны и демоницы — первой вылупилась «Люся» Гурченко. А затем на эту поляну вступила её величество Иштар.

Кстати, её мужской ипостасью, вроде бы совершенно в другом роде и жанре, является также Борис Борисович Гребенщиков. Да, между ними на первый взгляд мало общего — та ищет мужика, этот сансару-нирвану, но базовый посыл общий — я заранее ненавижу всех, кто пытается заменить моё «хочу» на любое, какое угодно «должен». Их война — это война с «системой» за право на «частную жизнь», причём не для всех, а именно для немногих «достойных». И они её, казалось, безоговорочно выиграли в 91-м.

Пост от одного из командиров-надводников:
Сегодня слушал очередные рыдания о наших спортсменах - мол, как им будет тяжело без Олимпийских игр, они к этому всю жизнь готовились, мечтали...
Да мало ли кто к чему всю жизнь готовился?
Я, например, всю жизнь готовился и мечтал выйти в торпедную атаку по американской подводной лодке, засыпать её реактивными глубинными бомбами, увидеть, как силою взрывов выбрасываются в воздух сотни тонн воды, как на поверхность моря всплывают обломки, бумаги, одежда, расплываются масляные пятна - всё, нет её больше!
Мне это тоже по ночам снится до сих пор!
А чем я хуже этих спортсменов?
Тогда давайте и нам, командирам кораблей, раз в 4 года возможность стрельнуть по американской, ну, хрен с ним, - по английской подводной лодке! Причём мы-то - командиры, уж точно делали бы это не анонимно, а под Андреевским флагом!
А что уж говорить об офицерах РВСН, которые всю жизнь ждут возможности нажать на кнопочку?