Почему присоединение к НАТО двух стран это
НЕ стратегический проигрыш России.
Давайте посмотрим, что реально изменилось для нас от вступления в альянс Финляндии и Швеции.
Да, граница со странами НАТО стала длиннее. Ее нужно будет охранять посерьезнее, чем было до этого. А что еще?
Надо сразу сказать, что глобально НАТО не стало ближе к Москве или Петербургу. Потому что их контингент уже давно присутствует в Польше, Эстонии, Латвии и Литве. Последние три из списка – всего в 500-800 км от Москвы (!) и в 200-400 км от Санкт-Петербурга. А вступили эти страны в НАТО еще в 2004 году, задолго до присоединения Крыма и начала СВО.
Швеция и Финляндии тоже много лет сотрудничают с НАТО. Финляндия присоединилась к Силам быстрого реагирования альянса в 2008, а Швеция – в 2013. И опять же – это всё произошло до событий на Украине. То есть такие телодвижения этих стран не были сюрпризом и неожиданным ответным шагом.
Что касается ядерного оружия. Ни в одной из стран бывшего СССР, вступивших в НАТО, его нет. И Финляндия, и Швеция первым делом заявили, что на их территории его тоже не будет. Хоть кто-то помнит уроки Карибского кризиса.
В противовес этой очень осторожной риторике украинский президент, напротив, за несколько дней до начала СВО грозился пересмотреть договор, по которому Украина отказалась от ядерного оружия в 1994 году.
Так что когда говорят, что Украине нельзя позволить вступить в НАТО, потому что она в 800 км от Москвы или потому что Украина была настроена против России, хочется напомнить, что в странах Прибалтики у политиков тоже есть стойкие антироссийские настроения, а находятся они еще ближе. Поэтому дело не только в километрах и настроениях. Есть еще важный момент ядерной риторики.
И география, конечно. Да, выход к морю всё ещё имеет стратегическое значение. А южное море и южные земли традиционно удобнее не только с экономической, но и с военной точки зрения (не только для нас, но и для тех, кто хотел бы использовать их для атаки против нас). Север же это непроходимые леса и неудобное для маневров Балтийское море.
Плюс зона наших интересов сейчас не Европа, как при Петре Первом, а на Востоке и в Африке. Так что пока стратегически мы только выиграли, увеличив число своих южных портов, а значит и потенциальный объем морских грузоперевозок по кратчайшему пути с интересующими нас регионами.