В серии заметок #acoustica_mentis_бш музыкант-импровизатор и историк философии Юрий Виноградов (ведущий канала @classic_mechanics) расскажет о классических музыкантах с ментальными расстройствами и о том, как ментальное здоровье и музыка связаны.
Существует романтизирующее психические расстройства представление, что ментальные болезни тесно связаны с творческими способностями и что многие творческие люди склонны иметь трудности ментального характера. Современные исследования свидетельствуют, что это лишь отчасти так — безусловно, наличие тех или иных психопатологических симптомов широко распространено среди представителей творческих профессий, однако, судя по всему, творчество стимулируется лишь мягкими формами расстройств. Многие музыканты страдали от расстройств настроения - от дистимии, т.е. хронически сниженного настроения, до циклотимии, т.е. колебания настроения — в той или иной форме, однако анализ биографий показывает, что лишь в единичных случаях можно говорить о серьезной эндогенной психопатологии. Исследования показывают, что среди людей, страдающих биполярным расстройством первого и второго типа, доля креативных людей, вопреки расхожим интуициям, не так высока, она не более 8%. Среди расстройств шизофренического спектра она значительно, на порядок, ниже.
Профессиональная музыка — это высококонкурентная среда, поэтому неудивительно, что человек с серьезным ментальным расстройством, которое глубоко и всесторонне сказывается на его жизни, испытывает трудности в том, чтобы достичь в ней успеха, особенно учитывая изоляцию и дискриминацию, которым до сих пор подвергаются люди с ментальными расстройствами. Несмотря на то, что мы можем предполагать наличие серьезного биполярного расстройства у, к примеру, Роберта Шумана и большого депрессивного эпизода в жизненной истории Сергея Рахманинова, не удается найти успешных во всех смыслах и влиятельных музыкантов с подтвержденной шизофренией (возможно, шизоаффективным расстройством страдал гениальный пианист Джон Огдон, однако шизоаффективное расстройство представляет из себя скорее расстройство настроения с психотическими симптомами, чем собственно шизофрению). Это объясняется, вероятно, тем, что шизофрения мешает творчеству, так как в ходе развертывания снижает волевые, эмоциональные способности и в целом энергетический потенциал человека. Возможно, еще более серьезным фактором, препятствующим творчеству и общественному успеху является стигматизация — враждебное отношение к людям с ментальными расстройствами. Творчество предполагает определенные ресурсы, как социальные, так и материальные, которых зачастую лишены люди с тяжелыми хроническими болезнями.
Безусловно, мысль о том, что психическое расстройство пробуждает творческий гений кажется успокаивающей — в этом чудится некоторая справедливость; будто бы ментальные трудности, лишая человека обыденного комфорта, дают ему что-то бесконечно ценное в виде творческой реализации. Однако, видимо, это мысль не соответствует действительности — творчеству способствуют лишь мягкие формы расстройств настроения, тогда как тяжелые расстройства настроения и расстройства шизофренического спектра, а также эпилепсия не ассоциированы с развитыми и плодотворными творческими способностями или, по меньшей мере, успехом в творческих профессиях. Анализ биографий музыкантов, демонстрировавших в ходе жизни яркие психопатологические симптомы (тот же Роберт Шуман), показывает, что проявление болезни прерывало их творческую деятельность, а не способствовало ей.
Психическое расстройство — это большая беда, глубокая, кровоточащая рана, что нарушает ход жизни человека во всех сферах. Вероятно, когда люди с тяжелыми ментальными расстройствами оказываются еще и успешными творцами, они делают это вопреки, а не благодаря своему расстройству, а потому достойны особого уважения.
Существует романтизирующее психические расстройства представление, что ментальные болезни тесно связаны с творческими способностями и что многие творческие люди склонны иметь трудности ментального характера. Современные исследования свидетельствуют, что это лишь отчасти так — безусловно, наличие тех или иных психопатологических симптомов широко распространено среди представителей творческих профессий, однако, судя по всему, творчество стимулируется лишь мягкими формами расстройств. Многие музыканты страдали от расстройств настроения - от дистимии, т.е. хронически сниженного настроения, до циклотимии, т.е. колебания настроения — в той или иной форме, однако анализ биографий показывает, что лишь в единичных случаях можно говорить о серьезной эндогенной психопатологии. Исследования показывают, что среди людей, страдающих биполярным расстройством первого и второго типа, доля креативных людей, вопреки расхожим интуициям, не так высока, она не более 8%. Среди расстройств шизофренического спектра она значительно, на порядок, ниже.
Профессиональная музыка — это высококонкурентная среда, поэтому неудивительно, что человек с серьезным ментальным расстройством, которое глубоко и всесторонне сказывается на его жизни, испытывает трудности в том, чтобы достичь в ней успеха, особенно учитывая изоляцию и дискриминацию, которым до сих пор подвергаются люди с ментальными расстройствами. Несмотря на то, что мы можем предполагать наличие серьезного биполярного расстройства у, к примеру, Роберта Шумана и большого депрессивного эпизода в жизненной истории Сергея Рахманинова, не удается найти успешных во всех смыслах и влиятельных музыкантов с подтвержденной шизофренией (возможно, шизоаффективным расстройством страдал гениальный пианист Джон Огдон, однако шизоаффективное расстройство представляет из себя скорее расстройство настроения с психотическими симптомами, чем собственно шизофрению). Это объясняется, вероятно, тем, что шизофрения мешает творчеству, так как в ходе развертывания снижает волевые, эмоциональные способности и в целом энергетический потенциал человека. Возможно, еще более серьезным фактором, препятствующим творчеству и общественному успеху является стигматизация — враждебное отношение к людям с ментальными расстройствами. Творчество предполагает определенные ресурсы, как социальные, так и материальные, которых зачастую лишены люди с тяжелыми хроническими болезнями.
Безусловно, мысль о том, что психическое расстройство пробуждает творческий гений кажется успокаивающей — в этом чудится некоторая справедливость; будто бы ментальные трудности, лишая человека обыденного комфорта, дают ему что-то бесконечно ценное в виде творческой реализации. Однако, видимо, это мысль не соответствует действительности — творчеству способствуют лишь мягкие формы расстройств настроения, тогда как тяжелые расстройства настроения и расстройства шизофренического спектра, а также эпилепсия не ассоциированы с развитыми и плодотворными творческими способностями или, по меньшей мере, успехом в творческих профессиях. Анализ биографий музыкантов, демонстрировавших в ходе жизни яркие психопатологические симптомы (тот же Роберт Шуман), показывает, что проявление болезни прерывало их творческую деятельность, а не способствовало ей.
Психическое расстройство — это большая беда, глубокая, кровоточащая рана, что нарушает ход жизни человека во всех сферах. Вероятно, когда люди с тяжелыми ментальными расстройствами оказываются еще и успешными творцами, они делают это вопреки, а не благодаря своему расстройству, а потому достойны особого уважения.