Прохлада утреннего воздуха обволакивала, заставляя и без того озябшее тело покрываться мурашками. Для двух девушек стало неоговоренной привычкой встречаться по утрам на тёмной лестнице между третьим и четвёртым этажом, выкуривать пару сигарет за тихими разговорами, которые на этой лестнице и оставались.
Иногда к ним присоединялась
Гермиона, но чаще всего девушка просто молчала, выкуривая сигарету за компанию и задумчиво глядя на горизонт. Что творилось в её гениальной голове в такие моменты — всегда оставалось для Джинни загадкой, но видя её безэмоциональный взгляд, девушка всегда отводит свой, чтобы не скользнуть глазами ниже, не увидеть слегка выцветшее клеймо и шрамы.
Гермиона больше не скрывает их, говорит, что это часть её жизни, которая обязана быть ей напоминанием.
Плавно светлеет небо на востоке, пока вокруг царит сонная тишина, нарушаемая лишь полушёпотом подруг. Светлое пятно восходящего солнца на горизонте становится всё больше и больше, пока, наконец, не вспыхивает ослепительная каёмка солнечного круга.
Сегодня их было двое: Джинни и Френсис.
Усевшись на подоконнике, девушки медленно втягивали в лёгкие никотин, наслаждаясь тишиной:
— «Может быть, они были правы, вложив любовь в книги. Может быть, она не жила бы в другом месте». — Джинни говорила тихо, не нарушая спокойствия момента. — Эй,
Френ, что для тебя любовь?
Она не отрываясь смотрела на появляющееся солнце и продолжила, не дожидаясь ответа:
— Я думаю, что любовь относительна, и презираю людей, которые наивно возвышают это чувство. — затяжка, медленный выдох, клубы дыма, растворяющиеся в воздухе. — Это в любом случае тяжкий труд, не всегда оправданный — ты можешь отдать человеку своё сердце и не получить ничего взамен. Но даже при таком раскладе, люди не могут жить без так называемой любви, даже как-то печально...
Сильнее кутаясь в ткань толстовки, девушка прижала колени к груди, опуская на них подбородок и прикрывая глаза — в такие моменты жизнь превращается в обрывки миллиона воспоминаний.
«На каком абзаце я потеряла себя?»
