Юля пишет о Юле


Гео и язык канала: не указан, не указан
Категория: не указана



Гео и язык канала
не указан, не указан
Категория
не указана
Статистика
Фильтр публикаций


Полина рассказывает дичайшую историю про тренинг ДПДГ (это методика десенсибилизации и переработки движением глаз, она очень эффективна для работы с посттравматическим синдромом):

«И в ходе этого воркшопа ведущий предположил, что методом ДПДГ можно успешно лечить вообще самый широкий спектр переживаний — например, недовольство социальной несправедливостью, неравенством и угнетением.

В качестве примера он показал эпизод из фильма Юрия Быкова «Завод», где главный герой, потерявший глаз на войне, такой Робин Гуд, берет в заложники директора завода, грозится его убить, а директор ему говорит что-то вроде: «Чувак, тебе просто не повезло, ты не был в нужном месте в нужное время, а мы были. Смирись просто, твоя жизнь так сложилась».

Из этого эпизода ведущий воркшопа сделал следующий вывод: «Понимаете, человек не смог вписаться в жизнь, как она есть, он испытывает сильный аффект, готов убивать людей и устраивать революции. Он не смог проработать травму, поэтому некоторые процессы в обществе вызывают у него неадекватную реакцию. С этим аффектом тоже можно работать при помощи метода ДПДГ». То есть — людей, недовольных отношениями власти, можно быстро, дешево и эффективно «лечить» от этого недуга.»


Полина Аронсон пишет:

«Проблема возникает, когда позитивное мышление становится идеологией, когда его начинают использовать для интерпретации социального неравенства: если для того, чтобы чего-то добиться в жизни, необходимо верить в себя, то согласно этой формуле верно и обратное — если вы не добились того, чего хотели, значит, вы верили в себя недостаточно. Для позитивного мышления общества не существует — есть только автономный индивид, с большим или меньшим успехом преследующий свой личный интерес. И для того чтобы выжить, этому индивиду непременно нужно постоянно быть «на позитивчике»: даже в худшие времена если не искренний оптимизм, то хотя бы его имитация необходимы для того, чтобы оставаться на плаву.»

https://gorky.media/books-collection/5-knig-o-tom-pochemu-myslit-pozitivno-vredno/?utm_source=telegram.me&utm_medium=social&utm_campaign=chto-obschego-mezhdu-neschastnoy-lyubovyu-i-chu&utm_content=45388885


Мне кажется важным обращать внимание, что есть три группы исследований. И неочевидно, как говорить об этих исследованиях.

Как будто, если я говорю о том, что есть исследования, которые показывают разницу между мужчинами и женщинами в способности считывать состояния других — то я этим оправдываю существующее неравенство: что от женщины ожидают больше эмпатии, чем от мужчины.

А если я говорю только про третий тип исследований, то это этически верно (не вредит дискриминируемой группе), но закрывает доступ к научному обсуждению гипотез и из-за этого можно не получить какое-то важное знание об устройстве явления.

Я недавно узнала мысль, которая вроде бы разрешает эту дилемму: научные знания не говорят ничего о том, каких этических принципов нам стоит придерживаться.

И при этом нельзя отрицать склонность людей выводить мораль из научных знаний. Об этом был хороший пост у Пион


«Немного отвлечемся на науку. Если поискать исследования о разнице между уровнем эмпатии у мужчин и женщин, то список их бесконечнее ленты Инстаграма, однако, как и большинство исследований в психологии, их можно условно определить на три группы:

- во всем виноваты гены,
- все дело в гормонах,
- нас всех лепит среда.

Первая группа исследований говорит, что разница между мужчинами и женщинами в способности считывать состояния других, так глубоко прошита в наших генах, что не только прослеживается в довербальном периоде ребенка, но эта разница присутствует ещё и у некоторых видов животных (речь идёт про эмоциональное заражение, считывание мимики, заражение зеванием, реакцию на стресс другой особи и т.п. для чего не требуются слова). Поп-психологические пересказы этой идеи выражаются формулой «Мужчины с Марса, женщины с Венеры».

Вторая категория гипотез строится на том, что пусть за эмпатию и отвечают биологические факторы, но ДНК лишь опосредованно влияет на проявление эмпатии, то есть с помощью гормонов, ДНК лишь определяет их уровень в каждый момент времени – чем больше окситоцина, тем больше эмпатии, чем больше тестостерона, тем её соответственно меньше. А так как гормоны - это весьма индивидуальный показатель - у мужчин и у женщин есть и окситоцин, и тестостерон, то это и объясняет почему бывает так, что некоторые мужчины гораздо эмпатичнее некоторых женщин.

И конечно же социальная гипотеза о наблюдаемом различии: наш мозг пластичен, мы адаптивны, генетика — это библиотека, а среда читатель – какую он попросит, ту книгу библиотека и выдаст (где книга, соответственно гормон, который регулирует процесс эмпатии). То есть социум активно требуем от женщин присутствовать в системах типа человек-человек и мозгу ничего не остается, как на это реагировать бОльшим развитием эмпатии и требовать у библиотеки эти книги снова и снова, а потом и вовсе выдавать их тем, кто и не просил. Если же таких книг нет в наличии или всего парочка, а читатели требуют и требуют, то речь идет о патологиях аутистического спектра – связь эмпатии и психических расстройств изучается отдельно.

Скорее всего, истина где-то в центре этого трехфакторного треугольника. Это очень красиво описано в этой статье, в которой автор сравнивает все эти три уровня с матрешкой (Russian doll), где каждый опирается на предыдущий: ядро — это генетика, потом процесс развития и в конце среда. Он считает, что все три направления могут существовать сами по себе не противореча друг другу и что каждый человек — это уникальная комбинация из множества факторов, в которых генетический вклад лишь одна из составляющих.»


Очень интересный текст Юлии Лапиной, авторки книжки «Тело, еда, секс, тревога: что беспокоит современную женщину». Она написала о комплексе социо-культурных факторов, которые приводят к каким-то конкретным последствиям, например, популярности конкретного Лабковского и его идей: https://www.facebook.com/psychology.lapina/posts/2961949647366603


Посмотрела в метаобзор исследований эффективности терапии. А ещё про это есть в видео от Натальи Кисельниковой.

В каждом методе терапии часто много внимания уделяется специфике этого метода: какие инструменты в этом методе и какая теория лежит в его основе. Но исследования скорее показывают, что эффективность терапии не зависит от методов.

Терапия эффективна, потому что есть общие факторы, которые присутствуют в каждом методе. Эти общие факторы:
— терапевтический альянс
— проявление сочувствия и позитивного отношения от терапевта клиенту
— анализ проблемы и ее формулировка
— вселение в клиента надежды на то, что какие-то изменения возможны

Важным фактором является личность самого клиента или клиентки. Например, есть связь между типом привязанности клиентки или клиента и тем, насколько терапия будет эфективна. А ещё интересно, что с одной стороны, хорошо, когда клиенты позитивно оценивают терапию на начальных этапах, но желательно не слишком хорошо, чтобы не уйти из терапевтического процесса раньше, чем будут достигнуты какие-то устойчивые результаты.

Меня, конечно, удивляет эта информация: получается что не так уж важно какая концепция у метода, важно наличие вот этих общих факторов. Наверное, именно так можно расшифровать часто произносимую фразу, что «в терапии работает не метод, а отношения»


Про радость и одиночество

Женя посмотрел на меня после очередного занятия и сказал, что я выгляжу кардинально иначе, чем после занятий по аналитике в ЯП.

И я действительно пока рада содержанию и формату курса. Тому, что начали мы учебу не с того как говорить с клиентами, а с наполнения своей позиции как психотерапевтов: что и зачем мы делаем, что это дает нам, как заботиться о себе, в чем заключается этика психотерапевтического консультирования.

Только сейчас к концу второго месяца мы начинаем разбирать целеполагание и как вести сессию.

И одновременно с этим, я вижу, что чувствую себя очень уязвимо на курсе. Когда я его выбирала, мне было важен научный подход к обучению, много практики, длинный формат обучения, я очень порадовалась, увидев на сайте курса окончания для женского и мужского родов.

Я как-то совсем оказалась не готова к тому, что со мной на курсе будут люди, с которыми я буду не только полярных мнений, но и полярных ценностей. И соответственно, мне часто нужно будет двигаться по спектру между «сказать, что думаю» и «молчать и не проявляться».

На учёбе психотерапии мне кажется нет ничего страннее, чем не превносить свои ценности в учёбу, ведь мои ценности очень важны для моей психотерапевтической позиции. Поэтому я превношу.

И довольно часто чувствую себя одиноко. Нас немного людей в группе, поэтому, наверное, по нормальному распределению, есть не так много людей, которые разделяют мои ценности, а из них ещё не все люди, готовы как-то явно говорить об этом.

Я пока просто переживаю это чувство одиночества и разочарование от того, что « я думала я приду, и тут будет много моих единомышленниц».




Что думает мой внутренний ребенок:

Ожидание: когда я пойду учиться на психотерапевтку — я буду другой человечицей. У меня будет много сил, я постоянно буду чувствовать энергию и силы, не буду расстраиваться из-за каких-то вещей, и вообще буду эге-гей. А ещё мне, конечно, про всё будет хотеться рассказывать в канале и писать классные посты.

Реальность: я учусь полтора месяца, и часто чувствую усталость, и сил хватает только-только переживать все события, и раз в неделю рефлексировать что-то на личной терапии. А в остальное время — положите меня, пожалуйста, под одеялко, налейте какао и дайте поплакать

Что про это думает моя взрослая часть:

Я
понимаю, что обучение терапии — это очень уязвимая штука. Мне нужно совмещать заботу о наших ценностях с безопасностью ребёнка. И кажется, я пока плохо понимаю, как позаботиться о ребёнке. Я постараюсь понаблюдать и придумать. Но я тоже заебалась, так что от какао не откажусь.


Репост из: testing_and_life
Если мы учимся или работаем с чем-то новым, то мы неизбежно сталкиваемся с неудачами. Что-то не получается, что-то слишком сложно, над чем-то мы бьемся третий день и все равно не выходит.

По моим наблюдениям есть гендерная разница в том, как мы на реагируем на неудачи. У женщин (и у себя тоже) я вижу чаще реакцию «мир — OK, я — не OK». Это не задача сложная или некорректно составленная, это я — негодная, глупая и неправильная. И женщина чаще проваливается в токсичный стыд.

У мужчин я скорее вижу агрессию. «Я — OK, мир — не OK». Со мной все в порядке, это задача — глупая, неправильная, вообще никому не нужная и дураки те, кто ее придумал.

Мне самой сильно помогла терапия. Если у меня что-то не получается, то это говорит о задаче и моих возможностях ее решить, а не обо мне как человеке. Задача может быть сложная или некорректная, мне может не хватать умений, чтобы ее сделать. Но это не говорит о моих внутренних качествах — уме, профессиональности в целом и т. д.

В рабочих ситуациях я бы предпочла, чтобы человек справлялся с фрустрацией. И возможность ее выдерживать — один из важных навыков «умения учиться».

Но как наставнице мне куда проще справляться с условно «женской» реакцией. Тут можно послушать, поддержать, разбить на более мелкие этапы и снизить сложность. А вот от бурной и затяжной агрессивной реакции я теряюсь и мне труднее ее выдерживать.


Репост из: Обнять слона
Отрывок из текста «За себя и за того парня: об эмоциональной работе в отношениях» Анны Топилиной

Мы привыкли думать, что женщины «созданы» для того, чтобы помогать, поддерживать и заботиться. Мы усвоили, что женщины «по природе» более эмоциональны и поэтому лучше разбираются в «этих ваших чувствах» и любят о них поговорить. И часто они говорят о них слишком много — «выносят мозг».

Мы уверены, что именно женщин интересуют отношения, их развитие и их будущее, тогда как мужчинам это не нужно и не интересно.
Мы принимаем как должное идею о том, что женщины рождаются многозадачными и способны держать в голове длинные списки дел, как своих, так и чужих, тогда как мужчины могут позволить себе быть однозадачными и сосредоточиться на самом важном.

Однако, если копнуть чуть глубже, можно обнаружить, что бесконечная заботливость и характер кота Леопольда — вовсе не врожденные качества, присущие исключительно женскому полу, а скорее набор навыков, приобретенных в процессе гендерной социализации. Девочки с детства учатся нести ответственность за чувства и поведение других.

Пока мальчики играют в активные и динамичные игры, часто с компонентом агрессии и соперничества, у девочек поощряются занятия, развивающие эмпатию, умение заботиться и сотрудничать, — например, «дочки-матери» и ролевые игры. Девочек хвалят за то, что они хлопотливые хозяюшки, заботливые старшие сестры и дочери, тогда как мальчиков поощряют за совершенно другие достижения.

Позднее девочек обучают нести ответственность за чувства мальчиков и заботиться об их эмоциональном состоянии — «понимать», что за косички дергают из любви, «помогать» соседу по парте, не провоцировать своим поведением агрессию или вожделение, знать, где промолчать, а где похвалить и ободрить, в общем — «быть хорошей девочкой».

Попутно молодым женщинам разъясняют, что сфера вербального и сфера эмоций — чисто женская область, совершенно не интересная мужчинам. Стереотипный мужчина немногословен, не разбирается в тонкостях душевных переживаний, не плачет, не проявляет эмоции, не умеет заботиться и, в общем и целом, не какой-нибудь «мягкотелый слабак».

Выросшие девочки и мальчики продолжают жить по той же схеме: она заботится о нем, о детях, друзьях, родственниках и социальной жизни семьи, а он заботится о себе и инвестирует силы исключительно в свою жизнь. Женская эмоциональная работа пропитывает и «смазывает» все сферы жизни, делая их комфортными и приятными для других. И у этой работы — миллион ликов.

Текст целиком на сайте Psychologies




Инна сделала хорошие сториз о Рут, почитайте:


Я сегодня целый день читаю о Рут Гинзбург, о которой я не знала почти ничего.
Думаю о ее силе, смелости и о том, как многого она добилась для справедливости и правды.

И я, конечно, могу вдохновляться ею через ценности, которые кажутся мне общими, через чувства, которые похожи у всех людей. Но не через опыт. Всё-таки я очень мало знаю о подробностях жизни Верховного судьи в США.

И я снова задумалась о том, что у меня не так много ролевых моделей. Хочу больше узнавать примеров разнообразных опытов женщин, чтобы можно было находить в этом какую-то поддержку и силу. Видеть ту, кто идёт по тому пути, который мне близок


Мой психолог подарил мне просто ошеломляющую мысль.

Мы говорили о том, как я боюсь быть похожей на свою маму, поэтому постоянно сверяю своё поведение с её поведением, и осуждаю себя, если кричу на кого-то, когда злюсь.

Мой психолог послушал и говорит: «А какие вообще есть стратегии справляться со злостью?»

Я начала перечислять, получилось четыре-пять штук.

Психолог говорит: «На земле семь миллиардов людей, и каждый из них использует какую-то из этих стратегий, когда злится. Поэтому когда вы кричите, вы становитесь похожи на маму и еще примерно миллиард людей».

Эта простая (но ошеломительная для меня) идея из статистики снижает для меня важность сравнения именно с мамой. Наверняка, среди этого миллиарда людей есть люди, которые мне бы понравились, и с ними я бы хотела себя ассоциировать.


... и Юлей


Репост из: Луч внимания Жени Софронова
Видео недоступно для предпросмотра
Смотреть в Telegram
А ещё в «Удивительном мире Гамбола» есть классный момент.

Этот момент очень круто показывает, как нужно и как не нужно общаться со своими субличностями-потребностями-внутренними детьми


Надо сказать, что я какое-то время думала, что ценности — это что-то оторванное от обычной человеческой жизни, и это что-то такое, к чему ты обращаешься только, когда ты оказываешься в каких-то нечеловеческих условиях, как Виктор Франкл или Эдит Ева Эгер.

Сейчас мой психолог — адепт терапии принятия и ответственности, и в ней у ценностей вполне себе функциональный смысл. Отвечая на вопросы «Каким человеком я хочу быть?» и «Какую жизнь я хочу прожить?» можно постоянно сверяться соответствуют ли нынешние стратегии своему внутреннему ориентиру.

Для меня последним открытием было то, что ценности в ACT — это не список существительных, из которых ты выбираешь свои пять ценностей и теперь в любой ситуации с ними соединяешься. А ценность вообще не закреплена, и может быть подвижной в зависимости от конкретной ситуации.

Например, я знаю, что моими частыми ценностями являются искренность и справедливость. Есть область моей жизни, где взвесив все составляющие — я выбираю не выбирать ни искренность, ни справедливость. И я расстраивалась, что вот ну как же, получается, что я отказываюсь от своих ценностей.

Мне помогло увидеть, что в этой конкретной ситуации ценность для меня — опираться на свой выбор, доверять ему, понимать, что я выбираю лучшее из того, что могу. Удивительным образом — такой взгляд мне дал силы и спокойствие.


Из статьи:

«Приёмы, позволяющие обнаружить внутренний компас ценностей:

Обращение к светлым, позитивным воспоминаниями. То, что было важным в прошлом, возможно, остается таковым и сейчас.

Обращение к боли. Печаль и эмоции этой части спектра обычно указывают, что мы лишились чего-то важного. Что бы сообщила ваша душевная боль, если бы вы к ней прислушались?

Осмысление смертности. Написание собственной эпитафии или представление своих похорон помогает понять, какой след нам бы хотелось оставить в жизни других людей.

Осмысление того, какие действия сами по себе выступают поощрением. То, что приносит удовлетворение, даже если требует трудозатрат и предполагает сложности, наверняка связано с ценностями человека.»


Настасья Соломина написала классную статью на Ноже о ценностях с точки зрения нейробиологии, культуры, о том, как связаны ценности с психологическим благополучием.

Показано 20 последних публикаций.

128

подписчиков
Статистика канала