Кукла


Гео и язык канала: не указан, не указан
Категория: не указана


@kukliasha - вопросы, мнения, обсуждения - welcome

Связанные каналы

Гео и язык канала
не указан, не указан
Категория
не указана
Статистика
Фильтр публикаций




О бутерброде.

Вкус некоторых вещей - он как музыка - связан с определёнными событиями из прошлого и совершенно от них неотделим.

В период с 12 до 17 лет мне на завтрак в училищной столовой почти ежедневно полагался бутерброд с сыром.
Абсолютно соленый дешевый сыр, белый батон и нечто напоминающее масло. Иногда внутрь бутерброда перед слоем сыра можно было раскрошить желток от яйца и придавить вилкой, чтобы не падало изо рта. Звучит, полагаю, так себе.
Не знаю, кто и когда в нашей столовой это придумал (кажется тайна измельчённого яйца передавалась там из поколения в поколение), но блюдо по тем временам, я считаю, было легендарное.
Я как сейчас помню, какое наслаждение испытывала, когда откусывала кусочек и запивала сладким псевдочаем. Как смешивались эти дешевые вкусы сыра, чая, сахара и яйца. Как желток все равно оставался на губах, как бы ты не размазывал его вилкой и не придавливал сверху.

Совершенно непонятно, как вместе со страстной любовью к пармезану и бри, и абсолютным протестом перед дешевыми непонятными продуктами, уживается во мне нежность к тому столовскому бутерброду.

И вот лежа пятый день наедине с хворью, что уже второй раз за год одолела меня как дурочку, я чувствую, что, когда организм болеет, он начинает просить самого простого, чего-то ностальгически важного и совсем не модного. Не авокадо, что уже заждалось в холодильнике и ни чего-то там гурманского.
А блинчиков, папиной картошки, и вот ещё, значит, бутербродов с сыром.

Знакомых вкусов, что воспоминаниями лечат.


Видео недоступно для предпросмотра
Смотреть в Telegram


Прекрасная Вера, раз на то пошло.


На самом деле не пишется ничего. Я только коплю в себе какие-то негативные реакции, устаю от шума, не могу слушать музыку и теряю концентрацию на теле в процессе работы с ним. Мысли бегают как тараканы. Одни и те же вопросы знакомых кажутся переваренными и сплюнутыми десяток раз. Они совершенно неинтересны, они не ставят новых задач.
Иногда случаются мгновения гармонии и я, замерев от страха спугнуть это чудо, качаю их на руках и бережно несу с собой. Происходящее не выражается. Я не чувству в ком-либо готовность понять, трата слов утомляет, провода не передают сигнал.
Выбор требует нечеловеческих усилий: будь то планы на декабрь или билет в кино в субботу вечером - я гоняю варианты как мяч от ворот до ворот, не в силах забить.
Я слушаю Полозкову. Ее новый альбом стихов вдохновляет на словокомбинирование, а старое выступление на Ted мотивирует культивировать внутри веру в собственное сокровище и ломиться с ним напролом.
Верить сложно. Верить в себя еще сложнее. Но понятно, что это единственный путь.

Тут сейчас начнется вот это все про Бога. Про то, что если его нет, то все мы живем просто так, и умрем просто так. Я сегодня не вижу тому препятствий. Это как молочный зуб, который однажды выпадает.


Я когда-нибудь закопаюсь под слоем программок, билетиков, книжек, писем из зубной пасты Splat и клочков бумаги с удачно написанными словами, но (!) смотрите до чего хорошо.

Про ненужность определений.
И театр как место, где можно увидеть огромную скорость вселенной.

«переосмысление своих страданий как продолжение творческого процесса большого взрыва». Роскошно просто.


В последнее время выражать мысли словами становится все труднее.

Я на той неделе рассказывала людям-неюристам про профессию юриста, и после поняла, что из моих слов можно сделать вывод, что это что-то ну совсем омерзительное и страдательное для меня. Хотя я ну не совсем же так думаю. И вот это вот «не совсем»: все тонкие грани, с помощью которых можно объяснить про хороших людей, работу мозга и какие-то тонкие материи, несмотря на общий тусклый фон - эти вот тонкие грани - они мне не даются в объяснениях людям, которые совсем не в теме.
И это не только про право.

На выходных другим ребятам рассказывала про движенческие практики, которые меня сейчас затягивают. Собеседник на основании моих слов сделал вывод, что я ставлю конкретный проживаемый мной сейчас опыт выше каких-то других танцевально-спортивных направлений работы с телом.

Я вообще такого говорить не хотела. Но я правда очень ценю то, что мне сейчас открывается и для себя внутри ставлю это выше других штук. Только для себя и именно в этот конкретный момент времени. Потому что я в это сейчас влюблена, а не потому, что что-то другое плохо.
Абсолютно любое движение прекрасно. Критерий в другом.
Я вот искала его два дня и поняла.
Мне сейчас нравится то движение, которое не думает о форме, а идёт от содержания. Изнутри. Которое безразлично относится к своему внешнему выражению.
Возможно я ошибаюсь, но мне кажется что конкретные направления танца, спорта, чего угодно, они чаще всего про форму. В них уже определено, как правильно, красиво, эффективно.

Когда тебе говорят поднять руку, можно сделать это изящным хореографичным жестом или четкой спортивной техникой, а можно расчленить конечность на отделы и подумать, чем именно ты сейчас будешь поднимать - плечом, локтем, кистью или может быть мизинцем. Четко определить точки инициирования. И попробовать все, следя за качеством процесса, а не внешним видом.

Потому что качество движения преображает кажущуюся неказистость. И оказывается, что неказистости не существует.
Сейчас мне интересно именно это.


«самая важная вещь в этой жизни - это помогать другим побеждать».


Покажите мне еду в кадре, и я сражена.


Новости о локальных культурных открытиях:

Все ещё мечтая наверстать упущения с не просмотренным советским кинематографом, я на этой неделе начала с «печек-лавочек» Шукшина, а вот сегодня наконец преодолела свой внутренний рубеж и посмотрела Тарковского. Зеркало. Я полагаю, что не поняла процентов 25% точно, но возможно пока так и надо.
Это просто красиво как сон, и вообще ощущение сна.
Там старый дом, в котором хотелось бы проводить детство, разлитое молоко, и хлеб, и сосны, и стихи. В интернете прочитала, что съемочная группа специально некоторое время жила в этом изначально разрушенном доме, и вставала до рассвета, чтобы видеть его в разном освещении и чувствовать, как раньше в нем кто-то жил.
Мне после такого слишком хочется к бабушке в сад в июле в свои 5 лет. Чтобы бегать в траве и есть землянику. А ещё я ужасно радуюсь тому, что наконец внутренне готова видеть красоту в таком кино. Считаю, что это шаг.

И наконец: я все ещё читаю на ночь Бродского, и открытие этой недели его стихи о Горбунове и Горчакове. Там вообще что-то вроде поэмы, и это очень смешно и гениально написано, но я пока не дочитала и потому восторгаюсь малыми формами.
«С грустью и нежностью» со своими рыбами - это просто мурашки, если вслух читать.


Мне снова 12, и я ребёнок, которому не хватает тепла. Я так ругаю себя, когда это лезет из меня наружу, но иногда все происходит само.
Я только около года назад научилась называть съёмную комнату домом. До этого никогда не разрешала себе называть бесконечные общаги и прочие непостоянные места жительства так. Казалось, что это предательство. Что так я предаю то, что на самом деле должно быть домом. Называла комнату «комнатой», «пунктом Б».
⁃ Ты домой?
⁃ Я в пункт Б.
Потом решила, что это не правильно. Что дом должен быть там, где я. Что я сама должна нести с собой все, что дорого. И создавать все на месте, где бы это место не находилось.
Но вот сегодня я лежу больная и смотрю на люстру, лампочки в которой перегорели.
И думаю, что для меня дом там, где тебе кто-то приносит лекарство. Там, где не нужно идти за покупным бульоном самой, и взяв с прилавка лимоны, на корточках пытаться не потерять сознание.
Что можно продолжать набивать свою жизнь событиями, бежать к людям и восхищаться ими, забивать пустоты, прятать столкновения с этим. А потом сидя на бордюре на третьем транспортном кольце, думать, как своими силами дойти до пункта Б всего-то двести метров.
Без бульона.


Мне эту неделю снится чёрти что. То ли потому что стала вставать в 6. То ли потому что все время были мыслишки на-погонять.

Выступления, язвы на теле родных, то как через меня кто-то пытается ловить наркоманов, курсы, обучающие ругаться матом, а ещё дом Эдуарда Лимонова в горах.
Каждый день. Просыпалась и думала, что вставать после этого крайне легко, а спать при таком раскладе выходит очень затратно с эмоциональной точки зрения. Как будто живешь двойную жизнь и находишь новые поводы поволноваться.
Но зато какой своеобразный тест-драйв.

Получается, что во сне можно оценить свою реакцию на события, которые ты в жизни не проживал, наглядно рассмотреть самые глубинные страхи и понять, какие моменты тебя задевают.
Такая своеобразная онлайн-игра в виртуальной реальности. Есть над чем подумать.


Понедельник.
Сегодня пошла четвёртая рабочая неделя. Уже в 11 утра, спустя всего два часа от начала, я поняла, как тяжело мне сидеть на стуле. Вышла в туалет и стояла там в кабинке с видом на унитаз. Тянула время. Тянула ребра в другую от тазовых косточек сторону. По дороге приседала и хрустела шеей. Вечером пришла домой и поняла, что хочу тапочки-массажеры. Переела. Играю роль овоща до конца.

Вторник.
По утрам я захожу за косичкой с молочным шоколадом. Это моя мотивация на первую половину дня. Думаю, что свобода и счастье тренируются (привыкла же тренировать все). Настоящий свет в мраке - обед.
Кажется, что, если в скором времени мне скажут, что по сравнению с другими молодыми сотрудниками я не тяну, и помашут ручкой, то я конечно расстроюсь, но не восприму на свой счёт, а скорее получу верный пинок.

Среда.
Вчера вечером (полностью опустошенная) заставила себя пойти потанцевать и сразу все почувствовала. Критерий счастливого существования - чувствовать себя живой. В рабочем кресле такого нет. Уже час сижу и говорю себе, что надо начать читать решение суда. Через «не хочу». Мне в жизни нужна либо интересная работа, либо что-то очень мощное в свободное время. Что-нибудь, что полностью перебьёт эту скудность.

Четверг
Вчера, пока я покупала во ВкусВилле большие нектарины, папа по телефону наизусть читал мне стихи Бродского. Я им горжусь. Вот это вот жизнь, да.
Таблица, которую заполняла пол вечера, удалилась. Поздравляю себя.
«Отзыв на апелляционную жалобу» и «интересная творческая работа» в одном предложении все продолжают резать мой неподготовленный слух.

Пятница.
Такой ветер, что чувствую зиму.
Все жду выходных, а только что поняла, что не знаю, зачем. Что в них такого будет, ничего же?
Кажется, что в каждом дне нужно чего-нибудь ждать, такое ожидание наполняет. Но я оглядываю сегодня, и не понимаю за что зацепиться.
Из-за сдачи анализа на ковид бегу на работу к 12. Люблю бежать из одного важного места в другое. Значительно сильнее замотивирована выполнять какой-либо труд, когда режим экстремальный.

И наконец:
16:28 - прямо сейчас меня все устраивает) я даже готова искать судебную практику)
20:14 - Хорошо, что есть то, что есть. Завтра будет вкусный омлет.
21:00 - Ем сливы и чувствую счастье.

Меня колышет, как листик на ветру.


Хочу читать такое. Это Мамардашвили. И это очень созвучно тому, что сейчас внутри. (То, что меня больше волнует моя персональная внутренняя свобода, чем политические реалии значение в данном случае не имеет).


Я ищу повод, чтобы как-то особенно радоваться сегодняшнему дню, хотя того что в последний день лета в Москве обещают +28, не должно быть мало.
На днях заметила, как темнота начинает подкрадываться уже в 8 вечера. Вот, что такое для меня конец лета. И дело даже не в градусах, а в свете, которого будет так не хватать по утрам, потому что совсем скоро окажется, что «крокодил солнце в небе проглотил!».
Поэтому, если Вам нечего делать in the evening, то пойдёмте со мной пару часиков потопчем летнюю Москву. Не уверена, что возможность топтать ее 31 августа да ещё и в таком температурном режиме, нам представиться как минимум в ближайший год.
Upd.: окошечко на потоптать Москву закрылось)


Утром начнётся моя вторая рабочая неделя, но я обещала себе не делать поспешных выводов на этот счёт.
Знаю, что не высплюсь, но уже предвкушаю завтрак - и именно это моя мотивация на подъем. Синяки от велосипеда на попе обновляют ощущение себя в пространстве - то самое ощущение, которое полностью атрофируется за неделю сидения на стуле. И это проблема.
А ещё через две недели закончатся занятия Гоголь-скул, и я не представляю, где тогда брать тепло, любовь и энергию, чтобы жить. Заряжать себя сама я, кажется, не могу.
Такого рода грусти (а ещё внезапно обнаруженной зависти, которую я в себе наблюдаю, и которая действительно настораживает) посвящаю сегодняшний вечер.
Да приснится мне форель.


От красивой фонетики и слов, которые звучат богато, содержа одновременно резкость и мягкость - я прихожу в восторг. По интересному совпадению таких много в немецком. Как человек, который выдержал только один год изучения юридического немецкого, я таки могу выразить мнение, что это потому, что немцы собирают новые слова и старых, просто присоединяя их друг к другу. Получается длинно и многозвучно, когда произносится четко - просто потрясающе. Смешно, конечно, но какой-нибудь «обергруппенфюрер», оброненный поставленным голосом диктора, звучит дико энергично. Я наслаждаюсь. Что уж говорить о фамилиях.

Посмотрев наконец в свои 23 года «Семнадцать мгновений весны», заставивших меня всерьез сопереживать, я немецким именам порадовалась от души. Например, Гельмут Кальтер и Барбара Крайн - фонетическая мечта. Или мой фаворит - Кальтенбруннер. Если произнести вслух, то можно обомлеть.

Мне вообще ужасно понравился сам сериал, молодой Табаков и образ Штирлица. Я когда маленькая была, всегда хотела походить на мужских персонажей по типу графа Монте-Кристо, и Штирлиц в эту канву вписывается просто идеально. И хотя сейчас образ, которому самой хочется следовать, изменился мягко говоря кардинально, то, что Отто Фон Штирлиц «никогда не торопил события, а выдержка, считал он, оборотная сторона стремительности» - выглядит обаятельно. Крайне обаятельно.


Я чихаю. И чихаю снова.
Сегодня вечер, когда хочется сдаться.

У меня есть три подборки фотографий от друга-фотографа, каждая из которых несёт разное настроение. Но нет ни одной, которая выразила бы то, что сейчас. Когда я хожу по кухне одна, и сквозь открытые для сквозняка окна ветер почему-то не дует.

Кажется словосочетание «ветер не дует», это как «жизнь остановилась». Это как «мороженое кончилось» в сельском магазине. Это как «мы вам перезвоним».
Это как-будто никаких шансов и никаких надежд. Как-будто одуванчик не разлетится и не породит больше желтых сорняков.

И вот ты стоишь и ловишь эту струю воздуха, которой нет. Буквально. И чихаешь от того, что есть. От того, что не проветривается.
И хочешь сбежать, но некуда. Прямо сейчас. Выйти и уйти. Может быть поговорить. Может быть спастись.


Время 00:26. Я разворачиваю упаковку и с аппетитом ем яблочный штрудель, так что мне ужасно вкусно.
Раньше я почти никогда не разрешала себе есть яблочный штрудель в такое время, а вот сейчас разрешаю, также как спать до 10 утра и гулять вечером. Разрешаю бегать, когда хочется, а когда не хочется, не бегать. Только зарядку, пожалуй, говорю себе делать всегда, даже когда лень, но и то режим могу смягчать. Не уверена, что такая стратегия хороша для жизни в целом, но для текущего периода годится.

После танцевально-пластических занятий я почти всегда иду в полночь из метро и пою песни. Щелкаю пальцами на руках, меняю темп, резко поворачиваю голову на аккорд, проговариваю слова вслух и представляю себя во всех мировых клипах от Агутина до Рея Чарльза. Иногда оборачиваюсь проверить, не едут ли за мной санитары и удовлетворенно замечаю, что пока никого нет. Во мне взрывается энергия, и, несмотря на усталость, внутри так свободно, что я готова врываться на любой танцпол, но врываюсь только на третье транспортное.

Я не знаю, почему на любых праздниках и вечеринках почти не получается поймать такое невероятное ощущение свободы и желания танцевать, как ночью в одиночестве у дороги.
Но почти каждый раз в эти двадцать минут от метро до дома внутри меня крайне интенсивно шевелится полнота существования.


Есть одно очень важное слово.

На одной из прослушанных zoom-лекций на карантине, лектор спросил нас, какие ассоциации сразу приходят в голову в связи с театром. Вечно стесняясь что-либо вообще отвечать, в тот раз я не утерпела, ибо слово «энергия» в этом контексте у меня всплывает мгновенно. Сердце в такие секунды (при публичном выражении мнения) обычно бьется внутри меня как у кролика. Но на реплику возразили: «конечно же, нет! В голову обычно приходит что-то вроде «кулисы», «аплодисменты» и «очередь в буфет».
В тот момент мне хотелось сжаться из и без того виртуального zoomа, потому что вновь возникло ощущение «мимо кассы». Тем не менее, спрятавшись в себя по уши, ужасно интересную лекцию я дослушала, и не зря.
Под конец в ней были названы слова, которые по мнению лектора действительно выделяют и должны выделять театр. Одно из них было «энергия».

Это даёт мне надежду полагать, что я чувствую так, как мне хотелось бы это чувствовать.
И что не мимо. Не мимо кассы.

Показано 20 последних публикаций.

59

подписчиков
Статистика канала