О вэлфере и инновациях
Привычка полагаться на здравый смысл играет с нами злую шутку при моделировании поведения сложных систем, в т.ч. социальных. Например, он подсказывает, что высокая доля безработных или сидящих на пособиях является признаком нездоровья и кризисного состояния в обществе. Это неудивительно: здравый смысл - это квинтэссенция опыта многих веков, прожитых в условиях почти статичной аграрной экономики, когда большой процент иждивенцев был маркером "неоптимальной аллокации ресурсов".
В экономике динамичной все обстоит иначе. Представим себе условный Ланкашир образца 1760 г. с процветающей прядильной промышленностью, основанной на ручном труде, высокими зарплатами, почти полной занятостью и т.п. Механизация - т.е. изобретение прядильной машины с 8 веретенами вместо одного приведет (и привела в реальности) к резкому снижению трудозатрат в отрасли, а следовательно - зарплат, занятости, etc. Выходит, что один из парадоксов экономического развития (не путать с ростом) состоит в том, что общий размер пирога возрастает, однако относительная доля самых неимущих - в полном соответствии с принципом Матфея - падает. Кроме того, получается, что в динамично развивающейся экономике непременно будет высокий процент безработных: если нет - то она стагнирует.
Выходит, что в долгосрочной перспективе у общества есть две альтернативы. Первая - стратегия Данцигского городского совета, приказавшего - как утверждается - повесить явившегося к ним изобретателя новой ткацкой машины. Речь идет о том, что любые инновации вызывают появление мощных профессиональных лобби, готовых на все, чтобы противостоять собственной пауперизации. Вторая - стратегия Западной Европы, в которой еще начиная с 18 в. осуществлялось добровольно-принудительное перераспределение ресурсов в пользу нуждающихся. В некоторых графствах Ланкашира доля получающих пособие по бедности к концу Первой промышленной революции в 1830-е достигла 40% домохозяйств.
Наиболее яркие примеры стратегии 2 можно найти в Скандинавии. Здесь автоматизация производства почти не встречает политического сопротивления - работники уверены, что потеря работы не отбросит их на социальное дно. В англосаксонских странах и даже в континентальной Европе такой уверенности куда меньше.
PS В краткосрочной перспективе есть и другие решения проблемы постепенного выключения человека из процесса производства. Самое популярное из них - это, разумеется, bullshit jobs. Например, в Соединенных штатах в начале 20 в. на административных должностях было занято менее 10% рабочей силы, а сейчас - около трех четвертей. Людям платят за иллюзию занятости, которую проще всего обеспечивать нарастающим валом "бумажной" работы, прелесть которой состоит в том, что ее объемы можно наращивать неограниченно (см. блестящего историка бюрократии и элит Паркинсона) ниже - ссылка на мою статью для новой
http://www.novayagazeta.ru/comments/72834.html
