АНДРЕЙ ТКАЧЁВ

Совершая осенью 1880 года плавание в Японию для продолжения трудов в миссии, Николай Японский наблюдал за группой бедных китайцев, смиренно переносивших тяготы путешествия: дождь, качку, тесноту... Видя их молчаливое терпение, Николай пишет:
- Вот народ будущего. Великий народ, и теперь могущий задавить всех, а он мирен!
- Китайцы - со своим терпением, трудолюбием, экономией, честностью - идут Бог весть куда зарабатывать себе хлеб, и мирно живут под всяким правительством, не думая грабить под свое.
(Китайцы, действительно, не любят воевать. Они любят мирно торговать, узнавать новое, путешествовать. Энергичной экспансии во все стороны, как у европейцев, у них нет. Поэтому далее Николай Японский пишет):
- Да привить христианство этому народу - и он именно будет водворителем на земле того высшего блага, что "будет едино стадо и един Пастырь" (Ин. 10:16) Но не завоеваны будут все народы для этого, а мирное влияние христианского Китая будет таково. (26 октября 1880 года. Воскресенье. На пути из Сингапура в Гонконг)
*
Имея беспрецедентно близкие отношения с Китаем, Россия могла бы озаботиться Евангельским сеянием у соседей. Вообще-то и должна, а просто "могла бы", ибо более некому. Китайцам интересна русская культура. Это вспомагательная дорожка в ту же сторону. И нам должны быть интересны язык и культура Китая. России вообще в большом количестве нужны востоковеды, переводчики с восточных языков и т.д. Нужны и посольские церкви. Ибо Николай Японский, совершивший чудеса миссии в Японии, начинал как простой священник в посольстве. Из этого простого желудя великий дуб может вырасти.

Для большего понимания Благовещения обратимся к 8-й главе книги Даниила.
Там Даниил видит видение, а Гавриилу звучит повеление: Гавриил! объясни ему это видение (Дан. 8:16)
Гавриил приблизился к Даниилу и заговорил с ним. В это время, говорит Даниил, "я ужаснулся и пал на лице мое... и когда он говорил со мною, я без чувств лежал на земле" (Дан. 8:18)
Суть в том, что это тот же Архангел, говорившей с Девой в городке по имени Назарет. Полгода тому назад он же был в Храме и говорил с Захарией (отцом Предтечи), после чего Захария онемел.
Мария же, в отличие от двух взрослых и мудрых мужей, от двух избранников, не онемела и в обморок не упала. Она вела диалог с Архангелом, обдумывала ответы внутри сердца своего и покорно согласилась на участие в Боговоплощении в качестве Матери.
Важно так же то, что после разговора с Архангелом Даниил "изнемог и болел несколько дней" (Дан. 8:27)
А Мария не изнемогла и не заболела. Она сразу после Благовещения "с поспешностью" пошла/побежала в горнюю страну, в гости к Елизавете, о которой сказал Архангел.
Это подтверждает ставшие привычными слова Церкви о Марии, как о Честнейшей Херувим и Славнейшей без сравнения Серафим, а так же то, что Она без сомнения выше самых великих пророков. Ибо тем открывалось нечто из недоведомого, в Эту вселился Тот, Кто есть Альфа и Омега, Начало и Конец.

Когда человек находится в гуще событий, то глаза видят, а ум не понимает. Буквально: ушами услышите и не поймете. Для понимания, то есть для того чтобы видеть не глазами только, но и умом, нужен исход в пустыню.
"И пришел один из семи Ангелов... и повел меня в духе в пустыню" (Откр. 17:1-3) Там, в пустыне, Иоанну была показана Вавилонская блудница и суд над ней.
*
Казалось бы - пойди на Нью-Йоркскую биржу, на Уолл стрит, в гущу Манхэттена... Там увидишь продажу всех товаров, включая души и тела человеческие; там увидишь море народов, опьяневших от вавилонского прелюбодейства и торжество гордой женщины, гарцующей на звере багряном.
Но нет. Находящиеся внутри, видя все, не понимают ничего. Вообще ничего.
*
И даже когда в один день на блудницу придут "казни, смерть, и плач, и голод" (Откр. 18:8), они, привыкшие к ней, не будут бежать, как Лот из Содома. Они плакать от жалости будут. Потому что цари земные блудодействовали с нею, а купцы земные обогатились от нее. А остальные просто привыкли к дармовым подачкам и причастности к грешному торжеству. Стоя "вдали от страха мучений ее, плача и рыдая" они скажут Вавилону: горе тебе! Но уйти совсем не смогут.
*
Так человек плененный, являясь очевидцем, не является свидетелем. Он и не понимает ничего. Для понимания нужна пустыня. "Вселись в пустыню страстей покаянием" - говорит Великий канон. Зайди в область добровольной тишины и начнешь понимать больше.
Не тогда знаешь о трагедии мира, когда смотришь новости, а когда тушишь источники крикливой информации и уходишь вглубь себя самого. Ибо там внутри - твоя собственная рана, тождественнеая ране всего Адама. И там внутри - корень всех несчастий человечества, как если бы это был всего один Человек.
Там, внутри собственной пустыни станут явными личная немощь, козни искусителя, сила Божьего имени, оглушающая суета, оставленная за спиной и обще-человеческая трагедия. Только в пустыне это понимается.

И Чин погребения, и Пасхальный канон, которыми мы пользуемся с времен незапамятных, написаны одним человеком - Иоанном из Дамаска. Этот приближенный к двору халифа сирийский инок сумел выразить всю амплитуду сердечных движений от надгробного рыдания до Пасхального вселенского Торжества. Факт сам по себе достаточный для того, чтобы над ним замереть в раздумьи.
Однако интересно и то, что подобную роль уже сыграл (и намного ранее) Моисей. Он тоже для нас - учитель молитвы. С этой мыслью свыклись далеко не все. Давид - признанный вождь молитвы для всей Вселенной. Авраам - отец всех верующих в Бога Живого. Но и Моисей здесь же.
Когда священник произносит молитву заупокойную - Боже духов всякой плоти - он говорит с Богом словами Моисея. Эти слова были впервые произнесены при ссоре о первенстве со стороны Корея.
И когда ночной Пасхальный обход вокруг храма завершается и наступает время Воскресной утрени, священник поет: Да воскреснет Бог и расточатся врази Его! Это слова из 67-го псалма, но изначально это возглас Моисея при поднятии Ковчего священниками.
То есть Моисей, как Иоанн Дамаскин, дал нам слова и мысли для отпевания мертвых и для победы над смертью.
А еще есть 89-й псалом, целиком усваиваемый Моисею. Он читается на 1-м часе. И есть песня Моисея, раба Божия, которую поют спасенные в Откровении. Да и вся 120-летняя жизнь его, разделенная на три ровных части по 40 лет, это пример необходимых ступеней для великого мужа. Сначала долгое изучение внешней мудрости Египта, потом многолетний аскетический искус и одиночество. И только потом - приближение к Богу, обилие чудес и управление народом.
Моисей дан и как образец. Мессия должен повторять ряд вещей, засиявших через Моисея. Например: детство, проведенное в Египте, угроза для жизни в младенчестве и многое другое у Иисуса и Моисея тождественны. Потому что написано во Второзаконии: Пророка, как меня воздвигнет вам Господь! Его слушайтесь.
Авраам, Моисей, Давид, Илия должны реально приблизиться за Пост к сердцу нашему. И они действительные учителя в молитве, вере и борениях.

Григорий Палама, память которого совершилась недавно, фигура масштабнейшая. Двухтысячелетнюю историю Запада в нескольких лицах можно размашисто расчертить так:
Павел - Августин - Лютер - Ницше... Дальше конец света.
Историю Востока я бы расписал так (я, конечно, пристрастен):
Иоанн Богослов - Василий Великий - Григорий Палама - Достоевский.. Дальше Последняя битва.
*
Подобно Василию Великому Григорий родился и воспитался в многодетной семье, целиком (!) посвятившей себя благочестию. Отец и мать Григория, два брата и две сестры стали монахами. Как близ Василия стоят две Макрины, старшая и младшая (бабушка и старшая сестра), братья, мама..., так и близ Григория стоят Константий и Каллония (отец и мать), братья - Макарий и Феодосий, сестры - Епихария и Феодотия.
Вероятно, в самые тяжелые периоды жизни Григория (а в его жизни были изгнания, и судебные тяжбы, и сарацинский плен) всегда было несколько родных людей, приносивших за Григория самые горячие молитвы. Монашеские, добавлю, молитвы.
Так же, кстати, было у Димитрия Ростовского и ряда других святых. Здесь, возможно, скрыта одна из "пружинок" святости, без которой задыхается мир. Семья и Монашество, кажущиеся антиподом другу другу, но по сути сплетающиеся воедино в семьях, подобных Григориевой+
Удивительно и радостно, как все, что от Духа Святого.

Спиридон и Никодим - просфорники Печерской Лавры не имели возможности посещать богослужение. Работы много было. Чтобы посреди трудов душу не занапастить, они выучили Псалтирь наизусть (!). Так в пении псалмов и печении хлебов всю жизнь провели. И можно было бы эту вместительность памяти отнести к древним временам, когда сует было меньше, а любви к Богу больше. Но не получится.
И позже были люди, поразительно вовлеченные в молитву. Патриарх Никон, например, в бытность монахом на Соловках, ежедневно пропевал всю (!) Псалтирь и клал 1000 (!) поклонов. А еще более близкий к нам старец Печерский Парфений (умер в 50-х годах 19-го века) ежедневное правило келейное имел следующее: по одному Евангелисту утром, в обед и вечером; всю Псалтырь за день; 300 молитв Богородице Дево; акафисты Господу Иисусу и Богородице; поклонение Страстям Христовым. Кстати, да-все это «изустно», то есть не по книге, а по памяти. Повторить это вряд ли возможно. Но взбодрить себя-вполне. Кроме того и смириться от сравнения наших молитв с подвигами отцов. Иначе кошачьи слёзы наших малых воздыханий гордыня склонна представлять в виде речных потоков. А это не так. Сегодня вечером память Парфения.

Десять казней египетских, посредством которых была сокрушена гордость Египта и Израиль совершил Исход, в Новом Завете по смыслу параллельны семи язвам (Апок. 16 глава) Некоторые казни буквально соответствуют язвам, как то: превращение воды в кровь, густая тьма, град.
Вслед за казнями (язвами) происходит выход Божиих людей из-под греховной власти.
С евреями все более-менее ясно, ибо это факт свершившийся и исторический. И поскольку все написанное в Ветхом Завете есть "образ для нас" (См. 1 Кор. 10 гл.), надо выяснять черты сходства и различие с событиями Апокалипсиса.
- Евреи совершали исход из конкретного государства-империи. Очевидно, в конце времен весь мир будет представлять собой одну всемирную империю с единым товарно-денежным оборотом, средствами связи, информацией и прочими атрибутами государства.
- Выход из такой империи невозможно совершить в пространстве, поскольку империя охватит всю площадь населенного мира. При обычном перемещении из страны в страну ты все равно остаешься внутри глобального проекта.
- Выход должен совершаться духовно - через разрыв всякого соучастия в делах и и нтересах мира сего. Суть всемирного Вавилона: сребролюбие, идолослужение, разврат. Для несогласных - кровь и физическое уничтожение.
- Голос: Выйди из нее, народ Мой, чтобы не участвовать вам в грехах ее и не подвергнуться язвам ее (Апок. 18:4) нужно понимать, как звучащий уже сейчас. СВО это уже выход из глобального Вавилона, но не полный.
- Целью является совершенное внутреннее исцеление от любовной привязанности к Вавилонской блуднице со всей её культурой, бизнесом, развратом и гордыней. Иначе, когда загорится она, загоришься с нею и ты, в ту меру, в какую успел пропитаться интуициями Антихристововго царства.

Николай Японский пишет в дневнике:
Что природа тебе дала, и что воспитание испортило? Природа дала мне прямой здравый смысл, не совсем дурную натуру; воспитание же из здравого смысла сделало парадоксальную мечтательность, из доброй натуры - тревожную, подозрительную, стеклянно-хрупкую душу. (Здесь, как говорят, конец цитаты)
Николай был сыном сельского дьякона, рано потерявшим мать. Дьякон и сегодня не богато живет, а тогда в селе - тем паче. Огромное количество энергии, смекалки и терпения русский человек веками тратил на биологическое выживание. Отсюда двужильность, немногословность, хитринка, неунывающий характер. Все то, что Николай называет "прямой смысл и не совсем дурная натура"
Воспитание же, под которым понимается в 19-м веке французский роман, итальянская опера, английская полит-экономия и т.п. действительно неутомимо портило людей. Воспитание прививало им стремление в страну несбыточных грез, а значит и ненависть, отвращение от простой действительности. Тревожность, подозрительность и хрупкость, это просто диагноз паранойи. Европейски образовыанный человек и есть параноик с развитой чувствительностью ко всему второстепенному.
Весь 20-й век Россия революциями и войнами смывала снаружи и вымывала изнутри себя последствия увлечений анти-христанской культурой Запада. Именно этим Россия занимается и сегодня, а именно - с кровью выблевывает яд, который пила с удовольствием в течение лет сорока как минимум.
И если описать сегодняшнего Смердякова (а это главный внутренний враг России), то он будет именно "парадоксально мечтателен, тревожен и стеклянно-хрупок".

Арсений Каппадокийский пользовался Псалтирью, как Требником. Он знал, какой псалом прочесть или пропеть в случае поиска работы, или потери ключа от дома, или если в хозяйстве корова не доится. Список этих псалмов, что когда читать, можно найти при желании.
А когда Арсений читал 105 псалом, то на словах "восстал Финеес и произвел суд - и остановилась язва", Арсений целовал Библейский лист с именем Финееса.
Сегодня память этого самого Финееса, или по-врейски Пинхаса. Это внук Аарона и сын Елеазара, священников. Его краткая история содержится в 25 главе книги Чисел.
Моавитяне соблазнили евреев на блуд с дочерями народа своего. Потом от блуда удобно перешли к жертвам богам своим и поклонению им. Народ, сказано: "прилепился к Ваал-Фегору", то есть целиком осквернился. Речь шла об истреблении всех евреев.
Тогда Финеес возревновал о Боге истинном. И когда один из евреев, среди бела дня, без вского стыда пошел в палатку к одной из мадианитянок, Финеес зашел следом. Мужчина и женщина уже сплелись воедино, и Финеес убил их обоих одним ударом. Мужчину звали Зимри, женщину - Хазва.
После этого гнев Божий утих, и завет мира произнес Господь на Финееса. Священство вечное было ему обещано.
Так малая кровь избавляет от великой крови, и спасительное кровопролитие находит благоволение в очах Бога Живого.
Не надо говорить: "То были древние времена, жестокие и темные". Не от большого ума такие речи произносятся. Лучше обратите внимание на то, что святой муж Арсений Каппадокийский целовал имя Финееса при чтении псалма 105-го.

На донышке сердца сынов века сего лежит общее для безбожников исповедание. Оно гласит, что Небеса мертвы и человек в мире одинок. Как заживо похороненный, человек агонизирует и бьется в темноте собственного гроба. Впрочем, бьется бесполезно. Он обречен, никому не нужен и воистину бесполезен.
В противоположность этому духовному самоубийству сыны Царства знают, что мир насквозь прозрачен и Оттуда к нам непрестанно летят лучи благих посещений. Вот сегодня, в пятницу Первой седмицы, празднуется Феодор Тирон. Сожженному за Христа на костре (!), этому мученику было не безразлично, что приказом Юлиана Отступника продукты на рынке Константинополя окроплены кровью идольских жертв. Он является архиепископу царствующего града и велит не ходить на рынок в этот день. "Пусть варят по домам зерно и едят коливо"
Коливо мы и сегодня съедим. Но дело не в коливе и не крови Юлиановых жертв, а в том, что святым не безразлично происходящее на земле. Они тревожатся и наблюдают, любят и советуют, спасают и защищают. Насколько помощь и заступление стали их второй природой, не даст соврать всеми любимый и всем помогающий Николай Чудотворец.
Мир насквозь прозрачен и человек никогда не одинок. Вот одна из граней светлого Христианского проповедания+

Если бы Иона ходил сегодня по Москве, граду Великому, то что?
За три дня Иона бы Москву не обошел. Это раз.
Его голос был бы заглушен современной суетой, шумом моторов и прочая, прочая. Это два. Мегаполис, не желающий каяться и не умеющий кого-либо слушать, ошеломил бы скромного проповедника огромностью и добавочной сложностью.
Большие города вообще привыкли к юродивым. Мало ли их ходит там и сям? Еще один глашатай мало кому известных истин погоды бы не сделал. Голос Ионы рисковал бы остаться без всякого внимания.
И как царь в Ниневии, так мэр в Москве. Но наш мэр, не в обиду ему, не услышал бы весть Ионы. А значит не было бы приказа три дня не есть, плакать, не кормить скот и т.д.
В общем, по сравнению с Ниневией, что Париж, что Москва, что Мехико, что Рим находятся в невыгодном положении. Старая схема пророчества не сработает. Грешники грешить не перестанут.
Значит нужна новая схема. И она конечно есть. Уже давно есть. Бог продолжает говорить с нами. Если не членораздельным языком пророков, то грозным языком войны, языком болезней и землетрясений, всяких неожиданных напастей, малых и масштабных. Эти речи трудно не услышать, но не всем легко понять.
Хотя посыл всегда один: Если не покаетесь - все так же погибнете.
Или: Секира при корня древа лежит. Всякое древо не приносящее плода, срубают и в огонь вметают.
Сводка привычных новостей (которые в Пост лучше не смотреть), это вразумляющий голос Бога: Остановитесь на путях ваших, и найдите путь добрый, и идите по нему.
Тот же Иона для той же Ниневии, но в изменившихся условиях.

В 1 книге Царств (24-я глава) есть описание необычной ситуации. Саул преследует Давида, а тот убегает и прячется. В некоей пещере, используемой как овечий загон, Давид нашёл временное убежище. И туда же для «нужды» зашёл Саул. Видимо в пещере были овцы, издававшие обычные звуки, потому что Давид смог незаметно приблизиться к Саулу и отрезать часть его плаща. При этом спутники Давида расценили ситуацию, как подарок Божий. В момент естественной немощи, беззащитный и даже смешной, Саул, столько крови попивший Давиду, мог наконец быть убит. Но Давид решил иначе. Он дождался пока Саул выйдет на воздух и отдалится на безопасное расстояние. Потом вышел сам и громко обратился к царю, потрясая краем отрезанной одежды. «Я мог убить тебя сейчас, но не сделал этого. Я не враг царю. Я не подниму руку на Помазанника.» Таков был общий посыл его речи. Но поскольку Давид не просто псалмопевец и Царь, но и предок Спасителя по плоти, многое в его жизни есть указание на законы духовной жизни. О чем в этом отрывке может идти речь? Человек немощен. Немощь составляет одно из главных свойств нашей природы. Мы немощны и целиком зависимы от родителей на всем протяжении долгого детства. Немощны в старости. Мы беззащитны, когда спим. А ещё мы бываем больны, усталы, одиноки, задавлены тоской…. И ещё мы подчёркнуто беззащитны в различных нуждах плоти, стыдных и не очень. Давид, пощадивший Саула при «нужде» последнего, есть образ той благости, которой обладает Христос, Сын Давидов. Он мог бы нас карать, ибо есть за что. И мог бы наносить удары именно в столь частые минуты наших немощей. Но Он лишь «отрезает край одежды», то есть даёт знать, что может, но не хочет нас наказывать. Судя по количеству грехов, будь Христос иным в отношении к нам, мы в туалет бы боялись зайти. Кстати, будучи столь вопиюще немощным существом, что так очевидно, как, чем и зачем человек умудряется гордиться?

Прочел у Дюрренматта: Современный мир легче воссоздать через маленького спекулянта, канцеляриста или полицейского, чем через бундесрат и бундесканцлера (читай - через парламент и премьер-министра)
Верное замечание. Иван Четвертый и Петр Великий целиком отражают в себе эпоху. Это и есть эпохи, сжатые до масштабов личности. То же самое с Бисмарком или Марией Антуанеттой. А вот Шольц или Макрон ничего вообще не воплощают. Их замена не обещает перемен, потому что череда одноглазых шольцев или оттутюженных макронов уходит за горизонт. Их много, как тараканов, и они принципиально одинаковы. Даже Акакий Акакиевич, такой незаметный и подчеркнуто маленький у Гоголя, это Личность в стадии высокого рацвета, в сравнении с полной бесцветностью политической Европы.
Отсюда их коллективная иррациональная ненависть к Путину. Потому что последний, как ни крути, эпоху в себе воплощает. А они нет. Явись у них сейчас новый Бисмарк, они втемную забили бы его до смерти сами. Потому что грозный масштаб и мощная энергия органически неприемлемы царством безликих, легко заменяемых пешек одинакового размера и с одинаковым лицом.
Царям свойственно аккумулировать интуиции эпохи, личностно их окрашивать и вводить в историю под своим именем: эпоха Екатерины, эпоха Александра Освободителя (она же Эпоха Реформ) и т.д. Путин так и правит.
Личными способностями это уже не объяснишь. Здесь область мета-истории и явная рука Божия. Вот почему многие (Путин в том числе) нередко цитируют Миниха: Россия управляется Богом напрямую. Иначе не понятно, как она вообще существует.
Западная же современная модель предполагает полную бесцветность. Эдакий "Человек без свойств", как роман Музиля. Или пьеса Брехта "Что тот солдат, что этот". Замена бесцветных людей происходит безболезненно, совершается невидимой рукой, тасующей колоду, с дозированным шумом подконтрольных СМИ. И ничего толком не меняется.
Вот почему и государство в Западной модели представляется безликим, анонимным и для этого - тотально бюрократическим. Это тот самый Левиафан - слепое чудище, командующее миром без сострадания. Такая модель была предложена всей Вселенной. Согласились на нее однажды и мы.
Но теперь Россия опять - Личность. У нее есть глаза. То ироничные, то печальные, то весело смеющиеся, а то и грозно глядящие из-под сдвинутых бровей.
Процесс жив и не завершен. Личное всюду борется с безличным. Анонимное в виде закона, который "не знаю кто принял", кляузы, которую "не знаю кто написал", справки, параграфа, отчета... В виде "демократических ценностей", которые "не знаю в чем состоят" представляет из себя квинтэссенцию Западного миража, так явно разоблаченного в последние годы и десятилетия.

"Я тебя не прощу/не хочу видеть ни в этом веке, ни в будущем" Такие слова сказал некий дьякон Печерский Евагрий своему тяжко больному бывшему другу - священнику Титу. Были они когда-то "не разлей вода", но потом рассорились насмерть. И когда та самая смерть очевидно приблизилась к Титу, тот смирился и просил у дькона прощения. А тот произнес фразу, приведенную выше.
Сразу после ее произнесения Евагрий рухнул мертвым, а Тит поднялся выздоровевшим. Весь монастырь содрогнулся от ужаса. Так же умерли Анания и Сапфира, солгавшие Святому Духу. Евагрий тоже, видимо, оскорбил Утешителя не меньше, отказавшись мириться с умирающим братом.
ТИт сказал, что видел жуткого мурина (черного человека) вырвавшего трезубцем душу из дькона. За гордыню, перешедшую в безумие.
Я тебя Никогда не прощу! Я тебя не хочу видеть ни здесь, ни Там! - это фразы, подпадающие под жесткое табу. Их нельзя произносить. Что, как и с кем будет дальше нам не ведомо. Не забегая вперед и не похищая у Бога право Суда, воздержимся от лишних и гордых слов. И если даже не простившее сердце кипит, пусть хотя бы уста молчат. Лишнее слово может душу погубить. Внезапно. Без покаяния.
Сегодня память простившего Тита. В его тени - погибший Евагрий.

Прочел на страничке Сергея Комарова о женщине. 8 Марта все таки.
Очень хорошо сказал о том, что Муж сотворен вне Рая, а Жекна - уже в Раю. Это райское создание в полном смысле слова. И еще: Муж взят из земли, из неоформленной материи. А Жена - из Мужа, из живого материала, близкого к сердцу (ребро).
Эта разность в способе появления на свет очень заметна в отношении веры. Женщин больше в храмах по многим причинам: тяжесть женской доли, вечные переживания о детях и внуках... Но еще у женщины сильно развита религиозная интуиция. Доказывать ей существование Бога, это в большинстве случаев дело абсурдное. Она и так знает, без доказательств то, что высокоумный осел пытается понять, штудируя разные книжки.
Все так. В России, когда мужчины высшего света одевались, говорили и думали по-французски, женщины продолжали молиться и строить семью по-русски. Пушкин не отстоял бы ни одной всенощной, если бы не московское благочестие Гончаровых.
А еще есть тема кормилец. Ее Дурылин поднял и развил в свое время. Дворянки абортами не грешили, плод не вытравливали. Рожали много. Но кормить не хотели. Ради фигуры. И целые поколения русской элиты были вскормлены простой православной бабой, котороя пела "Богородицу" и рассказывала сказки. Они потом так и говорили: Если я не онемечился в конец или не обангличанился, то это потому что вскормлен русским молоком простой крестьянки.
Много есть красивых тем, с женщиной связанных. Как все женское, эти темы утаены от праздного взгляда, интимны. Но оттого только сильнее влияют на повседневную жизнь.
И дьявол, кстати, в курсе всего этого.
Развратить женщину и увести ее прочь из семьи - его стратегма. Для него идеал женщины - либо Иезавель, либо Иродиада или Мессалина, либо бытовая колдунья. Весь Западный мир в этом вопросе - жертва лукавых помыслов. И мы - в той степени, в которой зависим от Запада.
Прочь от него, от этого безумного Фауста, продавшего душу сатане. И женщина настолько несчастна, насколько она - внутри западного мышления. А чем ближе к глубокой и извечной простоте, тем ближе к Раю, в котором Жена на свет появилась.

Со времени первого полета человека в космос прошло совсем мало времени, а вот космос уже милитаризован изрядно, и дело набирает оборот.
А ведь сначала пели, что "на Марсе будут яблони цвести". Теперь романтизм почти иссяк и ясно, что если дело будет двигаться так, как оно движется, яблони даже на Земле цвести перестанут.
В чем здесь дело? В том, что человек поражен, заражен грехом. И все, что изобретает человек, тоже вскоре заражается грехом. Эта печальная христианская антропология истинна на все 100. Лишь те, кто пребывает в неведении или отрицании факта грехопадения, страдают легкомыслием.
На стадии изобретений человек действует как творец и его питают энергии Святого Духа. А на стадии использования изобретений всутпает в работу злая воля, и доброе превращается в яд или оружие.
Кино могло бы стать рычагом всемирного воспитания, и точка. Но порнография и фильмы ужасов явились чуть ли не сразу вместе с художественным и документальным жанром.
Атом мог бы быть только мирным, если бы не оружие ядерного сдерживания, не Хиросима, не Чернобыль и не Фукусима.
Разбираться с генным кодом могли бы только медики, но военные тут как тут, и опасности опять растут, как грибы.
Вот почему стоит опасаться вездесущих усилий по внедрению Искуственного Интелекта. Потому что энтузиасты что-то придумают, а глобалисты возьмут придуманное в разработку, и вместо обещанного "золотого века" наступит время тотальной слежки и неслыханного рабства.
Грех и активные служители греха везде освоят технические новинки и обратят их на вред человеку. Потому что нет покаяния. Потому что есть иллюзии о "доброй" природе человека и неведения о силах зла, ведущих с нами борьбу.
Техника всюду обогнала этику. И все более усложняющаяся техника находится в руках все более безбожного человека. Так формулируется главная проблема сначала технической и индустриальной, а потом и информационной эры человечества.
Всюду мы коллективно, вроде бы, сильны и умны. Но всюду же отдельный человек становится слабее и уязвимее. "Человечество выиграло, а человек проиграл". Так еще можно сформулировать нашу коллективную проблему.
И прогресс, конечно, не остановить. ТОлько "прогресс" это не синоним счастья, а синоним новых болезней, для которых еще не изобретено лекарство.

Человек умный. Узнал все, что можно узнать. Человек энергичный. Власть над миром - его вечная цель. При всем этом, человек уставший и несчастный. В конце концов, человек, продавший душу Дьяволу. За одно мгновенье счастья. Это кто? Это Фауст.
Запах серы, Ченый Пудель, договор купли/продажи вечной души в обмен на сиюминутное.
Есть целая цивилизация Фауста. Западная цивилизация. Умная, энергичная, несчастная и продавшая душу Дьяволу. Ей на смену должна прийти другая цивилизация. Цивилизация Достоевского. Где всяк за всех в ответе, и всяк перед всеми виноват. Где кожа, язык и раса не играют никакой роли, потому что совесть и бессмертная душа важнее.
Такое прозрение читаем у прп. Иустина (Поповича)
На смену цивилизации Фауста приходит цивилизация Достоевского. Покаянная цивилизация, смиренная цивилизация, которая видит в человеке брата, и способна каяться и молиться. Величие России в ее способности и желании покаяться. И в своих грехах, и за весь мир.
Запад живет под черной звездой Ницшеанства, где "Бог умер". Россия живет под светлой зарей Первого дня, где "Христос воскресе".
Вот вам и вся геополитика, расчерченная мелом на асфальте слабым усилием детской руки.

У всех у нас есть болезни. Важный опыт. Человек становится маленьким и беспомощным. Главное - молиться трудно, либо вообще не получается. Мысли путаются, душа смущается. Если кости ломит, или нутро переворачивается, или жар сильный... или... Это означает, что в час или в день предсмертных борений молитвенник из нас будет никакой. Вся надежда на чужую молитву и собственный накопленный багаж (если есть такой). НАдежда на святых и Богородицу.
Царь Езекия молился перед смертью и просил вспомнить все его добрые дела, и плакал пред Господом, отвернувшись к стене. Помянул тогда все его добро Господь и приложил еще 15 лет. Но рядом был Исайя. А какой Исайя предстанет тебе, душе, в подобный час? Так в великом каноне спрашивается.
Кто-то из отцов сказал: Умножай молитвы, пока помнишь Господа. Потом ты забудешь Его, но Он тебя не забудет.
Надеяться на старость - ложь. Вот, мол, постарею, все отмолю и буду набожен. Не будешь. Если при здоровом теле и крепкой памяти с тебя толку ноль, то какой из тебя богомолец в день, когда Ангел над душой стоит, а язык не ворочается?
В общем и целом, нужна живая вера и искренняя набожность в "сытые годы". Потом придет мрак и "голодные годы", придет тьма, когда никто не может молиться. И мудрые девы "отошьют" безумных: идите и купите себе масла, иначе ни нам, ни вам не хватит.
Покуда Свет в вас есть, веруйте во Свет, да сынове Света будете. Ничего на завтра нельзя отложить. Тем более на старость. И тем более - на последний день.
Это слишком очевидно, чтобы отнестись к этому несерьезно.

Вам не кажется, что мир катится в пропасть и в нем стало мало гуманизма? - Такой вопрос мне пришлось прочесть у одного благонамеренного и хорошего человека, и вот что я скажу по этому поводу. Мир катится в пропасть (что и слепому видно), но именно от избытка гуманизма, а не от недостатка. И этот тезис надо прояснить.
Гуманизм, это не ратование за все хорошее против всего плохого. Философский гуманизм, это идеология, вытеснившая Тео-центризм. Тео-центризм, это ввера в то, что миром правит Бог и только Бог, а люди обязаны узнавать и исполнять волю Бога, воздавая Ему славу, честь и поклонение. Это мировозрение можно называть средневековым. Так оно и было.
Гуманизм, возникший позже, сказал: Отныне в центре мира - человек, а не Бог. Человек сам решит что хорошо, что плохо. Никто ему не указ, и Бог в том числе. Это корень, суть, ядро гуманизма.
Поначалу эта идея сподвигала своих последователей ратовать за всякие свободы и провозглашать всякие права. И все было более-менее прилично, пока Бог оставался (Его ведь одним махлм отовсюду не выгонишь). Но когда Его совсем вытеснили из сознания и быта, из семьи и политики; когда произошло то, что Ницше кратко сформулировал: Бог умер, гуманизм не на шутку разошелся, требуя себе все больше места под солнцем. И вскоре после так называемой "смерти Бога", пришел черед коллективной смерти Человека. Ибо Человек не может продолжать жить в отсутствии Творца и Искупителя, точнее - без связи с Ним.
Сегодня мы живем во времена гуманизма, не дошедшего, но добежавшего до своего отрицания, до неожиданных, но неизбежных и ужасных плодов.
Аборт - хорошо, потому что я так хочу, и вообще не комильфо летом с животом ходить. Лучше лежать на пляже. Это гуманизм в своем логическом продолжении.
Эвтаназия - хорошо, потому что в вечную жизнь я не верю, а если наслаждения кончились, то не лучше ли умертвить человека, лишившегося радостей жизни? Это тоже голос гуманизма.
Стариков надо сплавлять в дома престарелых, потому что они жить мешают. Внимания требуют и т.п. Пусть ими государство занимается. И это гуманизм.
Гомосексуализм, лесбийство, перемена пола и прочая, прочая "хороши" хотя бы тем, что человек говорит "я так хочу". А слово человека в гуманизме - закон. Гуманизм, короче говоря, это упертый эгоизм, взросший на дрожжах безбожия. И заканчивается он, как у Достоевского: Миру провалиться или мне чаю не пить? Конечно, миру провалиться, ибо Я чаю хочу.
Политика без совести, школа без молитвы и семья без верности, это гуманизм в чистейшем виде. Только не в начале исторического пути, а в конце.
Животные лучше людей, экология важнее совести, технологии привлекательнее семьи и простых отношений... Все это плоды философского гуманизма, пришедшего к власти.
В голове у простого человека - каша. Каша в голове. Любимое блюдо беспочвенной российской интеллигенции. Поэтому слова используются неправильно. И пока человек не переназвал мир в точном соответствии со смыслами, все так и будет сползать к краю.
Любой учебник "История философии" сухо, но популярно подтвердит мои слова. Беда в том, что люди не читают учебники философии, и слово "Средневековье" сплетают со словом "мрачное", а слово "гуманизм" выкрашивают в радугу. Жалуются, что мир стал безумен и жесток. А он и не может быть другим без веры, молитвы и заповедей.
И на самом деле больших бед, чем торжество гуманизма и сопутствующее ему изгнание Бога отовсюду, и представить сложно.

В воспитании, по крайней мере школьном, акцент делается на тихих, покладистых учеников, которые слушают внимательно, учителю не мешают, и т.д. Это правильно. Двух шкетов с моторчиками "под хвостом" хватит чтобы довести до инфаркта самого стрессо-устойчивого учителя.
Но вот по жизни гордостью школы становятся вовсе не тихие, исполнительные ученики с нежным характером. Из пассионарных сорванцов-хулиганов нередко вырастают те, о ком потом с гордостью говорят: "Он учился в нашей школе"
В гражданской жизни примеров полно. Есть они и в духовной жизни.
Амвросий Оптинский в юности был балагур и весельчак, душа любой компании. Аскетизм и Саша Гренков были понятиями-антонимами. Никто не поверил бы, что в пору юности общается с будущим старцем всероссийским, знатоком сердца человеческого.
Николай Японский, в бытность учеником Духовной Академии, любил все подряд, кроме предметов Академии. Ни он сам, ни его начальство, но однокашники не могли представить, что у этого человека - железная воля и несгибаемое терпение, и что ему удастся принести Православие в Японию.
Иоанн Ильич Сергиев (Кронштадский) годы в Академии вспоминал, как кошмар и тяжелое искушение. К тяжелому искушению относил так же иподиаконскую службу. Учиться не любил. На экзаменах - сам говорит - был бессловесен. При этом энергии было хоть отбавляй, и уходила эта энергия поначалу вовсе не в русло благочестия.
Потом происходило что-то...
Открылись вещие зеницы, как у испуганной орлицы". Лазарь воскрес. И так далее. Поется же "Вдруг у разбойника лютого совесть Господь пробудил"
Здесь речь не о разбойниках, но тоже о пробуждении совести. И потом они, уже пробудившиеся, сохранят за собой яркость, оригинальность, вечный выход за все шаблоны. Только теперь это будет уже во Христе, а не по законам удали молодецкой.
А тихий и послушный всю жизнь будет тихим и послушным. И это хорошо. Просто мы о нем, скорее всего, не узнаем.
Поэтому некоторые учителя со стажем говорят: Присматиривайтесь к энергичным и непоседливым ученикам с лидерскими замашками. Крови они вам, конечно, попьют. Но именно из них может вырасти что-то дельное и неожиданное.