штиглиц

«Извините был не прав».

Мне очень нравятся разнообразные слоганы со словом Fail! – попробовал, увидел, что не работает, попробовал по-другому.

Он больше ассоциируется с практикой частного сектора, а в публичном – к сожалению, частно представлен лишь на уровне теории. Для этого существует популярное понятие «полиси цикл», картинку с которым прикрепляю выше. Идея в нем та же: попробовали – не получилось – подумали, как пофиксить.

Почему это работает в частном, но хуже – в публичном? Потому что в частном от адаптивности зависит прибыль. В публичном – голоса/поддержка. Поэтому чем сильнее фейл, тем выше вероятность, что реакцией на провал будет не пересмотр неудачного решения, а перекладывание вины. «Это не я и мои решения, это козни и/или вражеские агенты».

Может быть даже сказано, что виноваты сами предполагаемые бенефициары, у которых недостаточно compliance (см.: «они тупые, ленивые и недостаточно усердно выполняют»). В каких-то вариациях такие решения ведут к проигрышам на выборах, в каких-то – к даче под Ростовом. Бывает, что не ведут ни к чему вообще, потому что проблема не волнует достаточно большую группу людей/не волнует большую группу достаточно.

Получается, что не лажать невозможно, во имя улучшений нужно это признавать, а отказаться от сакрализированного статуса обладателя истины сложно.

Policy и politics у нас (как правило) переводятся одним и тем же словом «политика», и иногда есть ощущение, что термин «политика» никто объяснить не может. На все это накладывается необходимость адаптировать термины к нуждам перманентного кризис-менеджмента. Например, в этом сезоне можно сказать «Политика – это то, чем не занимается Валерия Касамара» и набить себе социальных очков в самых разных кругах (или потерять – в зависимости от того, кто вас услышит и как вас поймут).

Мне кажется правильным считывать policy как разновидность менеджмента – то есть, в целом это правда ближе к государственному управлению (еще один частый перевод).

«Госуправлением» policy становится в силу того, что никакого другого управления на первый взгляд не заметно. На самом деле, оно еще как есть. Самый очевидный пример – когда вы заходите на любой сайт, вам предлагают «confidentiality policy agreement» (русск. «Цукерберг – рептилия») – то есть, вы должны согласиться на то, что сайт будет управлять какими-то вашими данными для того, чтобы оптимизировать какие-то аспекты своей работы (например, показать вам подходящую рекламу или передать ваши пароли органам).

Под policy легко подтянуть любое управление ресурсом N (нефть, силы сотрудников, бюджет) ради цели X. Цель Х – абсолютно что угодно, тут как раз можно вставить politics (в цели реализован наш интерес, мы за его достижение боремся). Более конкретизированным «public policy» заняты разнообразные НКО, профсоюзы, любые общественники; госуправление – далеко не единственный вариант.

Почему стоит проговаривать разницу в терминах?

Например, есть ситуации, когда bad policy is good politics. «Плохая политика — это хорошая политика» (прямо Черномырдин, hey there fellow kids). Это ситуация двуязычия, когда декларируемая цель «управленцев» не совпадает с реальной, управленцы решают свои вопросы, а несостоявшиеся бенефициары грешат на методы достижения. И далее – надо затянуть пояса, сплотиться, пятилетку за три года и прорыв в рамках намеченного курса. Дыры в policy заткнутся politics, и наоборот.

О том, как good policy может стать bad politics, расскажу в следующий раз.

Привет, меня зовут Лиза Штиглиц, и – карты на стол! – я завожу канал уже в третий раз. Если кратко, этот третий канал – про то, что такое «политика» в смысле «policy» *.

Зачем? Мне интересна идея – «думать о том, как жить» – именно так, глаголы в несовершенной форме.

Тут роль играет контекст. Все-таки пока свежо в памяти лето-2019, когда широкая публика узнала, что в стране есть какие-то студенты (?) в каких-то вузах (??) которые чего-то хотят (???) в будущем (????). Запрос на размышления жанра «Как жить дальше?» сейчас прямо повсюду. «Дело в том, куда двигается страна. Никуда», – объясняет социолог Григорий Юдин. «Как менять?». – спрашивают на мероприятии InLiberty и Change.org. Медиазона выпускает подкаст «Что делать?».

На всем этом подъеме и после года изучения этой самой штуки под названием «policy», я решила, что мне хочется об этом поговорить – тем более, что после расставания с образовательной институцией у меня легкая ломка.

* «Public policy» устойчиво переводится на русский как «госуправление», глаза людей закатываются к затылку, и слегка тошнит от запаха ковра в чиновничьей каморке, экспертизу и общественный запрос заменяет бухгалтерская таблица в экселе. Схожим образом дискредитировано слово «технократ» (которое не переводится как «личный охранник», но об этой простой истине я еще напишу подробнее).