О женском образовании в поздней империи
По данным Д. Л. Сапрыкина – из сравнения статистических данных по поздней Российской империи со статистикой образования во Франции, Англии, Германии и Австро-Венгрии видно, что Россия имела значительно более развитую, чем в других европейских странах систему среднего образования для женщин.
Довольно забавный факт, но в российских гимназиях в начале XX века училось больше девочек, чем мальчиков, тогда как в большинстве европейских государств женское полное среднее образование сильно отставало от мужского вплоть до 60-х годов XX века (впервые десятилетия в ведущих европейских странах девушки составляли не более 20% учащихся).
Хотя женские гимназии выпускали значительно больше выпускниц, чем аналогичные учебные заведения в Европе, доступ к высшему образованию в России им был всё ещё закрыт. Это вело к тому, что значительная часть слушательниц европейских университетов были русскими подданными. Например, в Швейцарских высших учебных заведениях в некоторые годы XIX века училось больше русских, чем швейцарских женщин. Особым успехом пользовались выпускницы Женской гимназии Э. П. Шаффе в Петербурге, где ученицы обучались по фактически мужским гимназическим программам (подробнее об этом у А. И. Любжина). Всё это ярко демонстрирует разрыв между уровнем общественной дискуссии (в Европе феминистическое движение было явно крупнее) и реальной практикой в стране.
Проблема доступности высшего образования для женщин зрела в России давно. Какие-то подвижки в реформе намечались ещё в 1907 г., но увы, вплоть до 1915 г. сохранялось строгое разделение женских и мужских учебных заведений. Только в период Первой мировой войны Николай II утверждает решение Совета Министров о приеме лиц женского пола на факультеты университетов в Казани, Киеве, Саратове и Томске (до этого совместное обучение было разрешено лишь на медицинском факультете Томского университета).
После реформ высшего образования 1917-1918 гг. в высшую школу стали массово (насколько корректно использовать это слово в возникших тогда условиях) поступать женщины. В этом плане мне больше всего нравится перечитывать дневник М. В. Нечкиной, который переполнен восхищением от университетских будней. Даже в условиях осадного положения (в этот момент большевики бомбят город и университет) – она пишет: «Я сказала ему сегодня (В. Т. Дитякину, своему возлюбленному – Прим.), когда он сидел за моим столом: «Моим последним девизом будет – «Любовь и Наука», но если придется выбирать, я выберу последнее».
По данным Д. Л. Сапрыкина – из сравнения статистических данных по поздней Российской империи со статистикой образования во Франции, Англии, Германии и Австро-Венгрии видно, что Россия имела значительно более развитую, чем в других европейских странах систему среднего образования для женщин.
Довольно забавный факт, но в российских гимназиях в начале XX века училось больше девочек, чем мальчиков, тогда как в большинстве европейских государств женское полное среднее образование сильно отставало от мужского вплоть до 60-х годов XX века (впервые десятилетия в ведущих европейских странах девушки составляли не более 20% учащихся).
Хотя женские гимназии выпускали значительно больше выпускниц, чем аналогичные учебные заведения в Европе, доступ к высшему образованию в России им был всё ещё закрыт. Это вело к тому, что значительная часть слушательниц европейских университетов были русскими подданными. Например, в Швейцарских высших учебных заведениях в некоторые годы XIX века училось больше русских, чем швейцарских женщин. Особым успехом пользовались выпускницы Женской гимназии Э. П. Шаффе в Петербурге, где ученицы обучались по фактически мужским гимназическим программам (подробнее об этом у А. И. Любжина). Всё это ярко демонстрирует разрыв между уровнем общественной дискуссии (в Европе феминистическое движение было явно крупнее) и реальной практикой в стране.
Проблема доступности высшего образования для женщин зрела в России давно. Какие-то подвижки в реформе намечались ещё в 1907 г., но увы, вплоть до 1915 г. сохранялось строгое разделение женских и мужских учебных заведений. Только в период Первой мировой войны Николай II утверждает решение Совета Министров о приеме лиц женского пола на факультеты университетов в Казани, Киеве, Саратове и Томске (до этого совместное обучение было разрешено лишь на медицинском факультете Томского университета).
После реформ высшего образования 1917-1918 гг. в высшую школу стали массово (насколько корректно использовать это слово в возникших тогда условиях) поступать женщины. В этом плане мне больше всего нравится перечитывать дневник М. В. Нечкиной, который переполнен восхищением от университетских будней. Даже в условиях осадного положения (в этот момент большевики бомбят город и университет) – она пишет: «Я сказала ему сегодня (В. Т. Дитякину, своему возлюбленному – Прим.), когда он сидел за моим столом: «Моим последним девизом будет – «Любовь и Наука», но если придется выбирать, я выберу последнее».