Vault 8. Убежище №8.

Я посмотрел на часы: другим ротам добираться все еще больше получаса. Капитан Уитмер, должно быть, сделал то же самое, так как далее последовал его вопрос: «Что нам делать сейчас?» Он не искал совета; он хотел раскритиковать процесс принятия решения. — Надо атаковать, сэр, — сказал я с уверенностью в голосе, которую на самом деле не испытывал. — У нас здесь целая рота. Данные разведки свидетельствуют о наличии в городе всего лишь дюжины людей. Батальон небезосновательно выбрал время для штурма. Капитан Уитмер ответил: — Нас, пехотных офицеров, приучали к решительности. Все закивали головами. — Но между агрессией и глупостью очень тонкая линия. Хорошие командиры, — объяснял Уитмер, — могут действовать, балансируя прямо на этой линии, но не пересекая ее. Мы должны понимать различия между риском и игрой ва-банк. Рискуют все командиры. Они высчитывают риск, и в опасной ситуации такой подход приносит положительные результаты. Игра ва-банк — это чистая случайность: то же самое, что закрыть глаза и продолжать управлять автомобилем. Атаковать город сейчас, лейтенант Фик, — говорил он с новой энергией, — было бы игрой ва-банк. Никогда не спеши убивать своих морских пехотинцев.

подошли остальные роты, батальон атаковал город и захватил его. Я с гордостью наблюдал за своими солдатами во время их уверенного передвижения по сектору шлакобетонных зданий. Они испытывали удовольствие от выполнения задачи. С неодолимой силой трех рот мы избежали все непредвиденные неприятности, а немного сдвинутое время нападения не осложнило общей ситуации. Меня это несколько отрезвило.

Запи

— Вы, парни, из-за постоянно новых инструкций, наверное, матом меня крыли. — Мы кивнули, признавая истинность его слов. — Но я делал это, потому что вы должны научиться так действовать. Для каждого из вас, — прошептал он, подчеркивая каждое слово, — достаточно одной пули, и вы уже не командуете ротой. Вам нужно усвоить все здесь, а не в Иране, Сомали или где-нибудь еще.