Ninaofterdingen

Знаете ли вы, кто первым употребил сокращенную форму "Донбасс"?

По данным луганского публициста, литературоведа, секретаря СП ЛНР Андрея Чернова это был Владимир Ильич Ленин, который 5 мая 1919 года отправил телеграмму Украинскому Советскому правительству: "От вас до сих пор ни одного точного фактического ответа, какие части двинуты в Донбасс..." (А. Чернов, "Донбасский код", с. 12-13).

Хотя исследователь указывает, что это предварительный ответ и приписывать эту честь Ленину несколько преждевременно, в настоящий момент сведения именно такие. 

(Читая подаренную автором книгу, с искренней благодарностью...)

Небольшой шедевр современной прозы
Суждения об информационной безопасности мудреца и учителя Инь Фу Во, записанные его учениками

4.1
Когда армия отправилась в поход вразумлять южных варваров, к Инь Фу Во обратился государственный чиновник. Он сказал:
– Драгоценный единочаятель Инь, помогите нам вести информационную войну в Интернете.
Инь Фу Во ответил:
– Интернет – это слова. Если дело дошло до вразумления силой оружия, вразумление словами закончилось.

4.2
Инженер Чжа Вынь спросил Учителя про abuse service. Инь Фу Во сказал:
– Надо написать положение о приёме и обработке жалоб.
– Зачем? – спросил Чжа Вынь. – Разве недостаточно просто следовать Дао?
– Храбрость без ритуала ведёт к бунту. Правдивость без ритуала ведёт к грубости. Верность без ритуала ведёт к подхалимству, – ответил Учитель. – А информационная безопасность без ритуала ведёт к потере связности.

4.7.

Сисадмин спросил Учителя:
– Зачем западные варвары защищают персональные данные? Такая неразумная трата ресурсов!
– В древности варвары верили, что знание настоящего имени человека позволяет наложить на него проклятье, – ответил Инь Фу Во.
Сисадмин удивился:
– Но ведь они давно уже не дикие и знают, что колдовства не существует.
– Да, они уже знают, – подтвердил мастер Инь. – Но пока они жили в дикости и скрывали свои имена, успели построить систему, которая опирается на конфиденциальность персональных данных. Теперь у них нет другого пути.
– Хорошо, что мы цивилизованные люди и не верим в колдовство, – заметил Сисадмин.
Инь Фу Во печально улыбнулся:
– Опасаясь колдовства, варвары сделали колдовство реальностью. Знание настоящего имени человека позволяет украсть его деньги

https://forensics.ru/InFuWo.htm#_ftnref8

О чудесах

Гегель не раз высказывался в том смысле, что чудо есть вмешательство Бога в естественный порядок вещей с какими-то особенными, важными для Бога целями. О чудесах не могло быть и речи, пока не сформировал ось представление о естественном порядке вещей. В Индии, где волшебно всё, волшебства по сути и нет, потому что нет нормы, а в Средиземноморском мире уже появляются и чудеса наряду с представлением о природе вещей у греков. 

Для Гегеля особенные цели Бога, которые проявляются в чудесах, не соответствуют понятию духа, всеобщности, которая выражается в этом понятии. Какая разница с точки зрения вечности, разбогател ли кто-то или вылечился от болезни или удачно женился? Это не имеет никакого значения. Поэтому противоречие между всеобщей бесконечной силой и её конечными единичным и целями ломает форму чуда, и чудеса остаются в прошлом. 

На это можно заметить, что одна особенная цель в отношении человека имеет непреходящее значение для всеобщего духа. Эта цель - спасение. Ради спасения человека Бог воплотился, страдал и умер. Эта цель по-прежнему важна. Поэтому чудо как вмешательство в естественный порядок вещей с сотериологическими целями сохраняет свою значимость.

(Определение чуда в христианстве подсмотрено много лет назад у schwalbeman. Если кто-нибудь найдёт, где это было, я буду очень признательна)

Зачем нужна тюрьма модерного века

В книге "Надзирать и наказывать" Мишель Фуко описывает становление таких новоевропейских общественных институтов как казарма, больница, университет и тюрьма. Общее у этих на первый взгляд разных учреждений то, что в них за людьми постоянно наблюдают, регулярно оценивают и по результатам оценки поощряют и наказывают.

Тюрьма современного типа появилась в Европе на рубеже XVIII-XIX вв. При жизни Фуко во Франции была серия тюремных букетов, и он замечает, что претензии у общества к тюрьме были те же, что и в момент её появления: тюрьма редко кого перевоспитывает, процент рецидивистов огромен, экономически в конечном счёте невыгодно - заключённые всегда имеют работу, а свободные пополняют число безработных, что создаёт всякие дисбалансы. Самое главное - искоренить преступность таким образом не получается.

Фуко показывает, что эти претензии появились не постфактум, а сразу же. Обычно люди полагают, что тюрьмы начали применять, они оказались неэффективны, их стали критиковать. Это было не так. Первая официальная критика тюрьмы во Франции появилась в год её открытия. Указанные недостатки были очевидны сразу же. Зачем же тогда общество пошло на создание такого типа тюрьмы?

Для ответа на этот вопрос Фуко применяет метод, которому Люциус Малфой учил своего сына Драко: посмотри на результат интриги; представь, что именно это и задумывалось; найди, кому это выгодно. В результате исследователь приходит к заключению: обществу нужна тюрьма, потому что она создаёт слой преступников, контролируемый полицией. Для этого её создали, поэтому и терпят.

Гегель о роли чуда в религии

"Духовное как таковое не может быть подтверждено недуховным, чувственным. Главное в отношении чудес состоит, таким образом, в том, что мы оставляем их в стороне.

Рассудок может пытаться объяснить чудеса естественным образом, приводя самые правдоподобные доводы, то есть держась за внешнее, за события как таковые и с этой точки зрения отвергая их. Основная точка зрения разума в отношении чуда состоит в том, что внешнее не может служить подтверждением духовного, ибо духовное выше внешнего, оно может быть удостоверено только самим собой и в самом себе, утверждено только собой и в самом себе. Это есть то, что может быть названо свидетельством духа.

Это даже высказано в истории религии: Моисей совершает чудо перед фараоном, египетские маги совершают то же; тем самым уже сказано, что чудо не имеет большого значения. Но самое главное, что Христос сам говорит: «придут многие, кто будет делать чудеса именем моим, я их не признал». Здесь он сам отвергает чудо в качестве истинного критерия истины. Это — главное, и этого следует держаться: нас не интересует ни удостоверение посредством чуда, ни отрицание чуда и нападки на него — истинным является свидетельство духа".
Гегель, Философия религии, том 2, с. 208.

История Иова в изложении Гегеля и Козырева

"...Таким образом, благополучие человека имеет божественное оправдание, но оно имеет это оправдание лишь постольку, поскольку оно сообразно божественному, поскольку поведение человека соответствует нравственному, божественному закону.

...Это изображено и в книге Иова — единственной, относительно которой точно не установлена [ее] связь с почвой иудейского народа. Иов считает себя невиновным, он находит свою судьбу несправедливой, он недоволен, то есть в нем налицо противоположность: сознание справедливости, которая абсолютна, и несоответствие его состояния этой справедливости; [ведь] цель бога усматривается в том, чтобы добрые благоденствовали.

Смысл здесь в том, что эта неудовлетворенность, это недовольство должны подчиниться абсолютной, чистой уверенности. Иов спрашивает: какую же высокую награду дает мне бог, разве не должен так быть отвергнут неправедный? Его друзья отвечают в том же духе, только они отправляются от обратного: из того, что ты несчастен, мы заключаем, что ты неправеден; бог действует так, чтобы оградить людей от высокомерия.

Наконец, глаголет сам бог: «Кто это, говорящий столь безрассудно? Где был ты, когда я основывал землю?» Вслед за этим следует прекрасное, великолепное описание божественного могущества, и Иов говорит: «Я сознаю, что безрассуден человек, надеющийся укрыться от бога».

Эта покорность — завершение; с одной стороны, выставляется требование, чтобы праведник благоденствовал, с другой — чтобы было преодолено недовольство. Само отречение, признание могущества бога возвращает Иову его имущество, его прежнее счастье; за его признанием следует восстановление его счастья. Но в то же время конечное существо не должно рассматривать это счастье как некое право перед лицом всемогущего бога".
Второй том "Философии религии", 1977 г., с. 102.

История Иова и ее смысл анализируется в книге Козырева (Ф. Н. КОЗЫРЕВ. Искушение и победа святого Иова. Вступительная статья академика РАН В. Н. Топорова. СПб., “Алгоритм”, 1997, 208 стр.).

Там вывод совсем другой, и основан на учете того момента, который опускает Гегель. Козырев рассматривает книгу Иова как часть не только Ветхого Завета, но полной Библии, то есть привлекает для ее объяснения Новый Завет. Важнейшее событие истории, которого не учитывает Гегель, представляет собой Воплощение Христа. У Козырева история Иова разворачивается в падшем мире до Воплощения. В таком мире, который является результатом космической катастрофы, просто покоряться силе и признавать справедливость мироустройства неправильно и неправедно. В этом оправдание бунта Иова и осуждение его высокоморальных друзей, на сторону которых становятся фактически все толкователи этой истории, включая Гегеля. Примирение возможно после Воплощения, когда для человека появляется путь спасения, и эта истина приоткрывается ветхозаветному праведнику.

Гадание у греков

"Посредине пло­ща­ди сто­ит мра­мор­ная ста­туя Гер­ме­са с боро­дой; эта ста­туя в виде четы­рех­уголь­ной колон­ны, сто­я­щей пря­мо на зем­ле, неболь­шой вели­чи­ны. Есть на ней и над­пись, что ее посвя­тил мес­се­нец Симил. Этот Гер­мес назы­ва­ет­ся Аго­ре­ем (Рыноч­ным); воз­ле него устро­е­но про­ри­ца­ли­ще. Перед ста­ту­ей нахо­дит­ся жерт­вен­ник, тоже из мра­мо­ра; к это­му жерт­вен­ни­ку при­креп­ле­ны свин­цом мед­ные све­тиль­ни­ки. 

Желаю­щий полу­чить пред­ска­за­ние от бога при­хо­дит к вече­ру, дела­ет на жерт­вен­ни­ке вос­ку­ре­ние лада­ном; затем, напол­нив све­тиль­ни­ки мас­лом и зажег­ши их, кла­дет на жерт­вен­ник напра­во от ста­туи мест­ную моне­ту — она назы­ва­ет­ся халк (медяк) — и шеп­чет на ухо богу тот вопрос, с кото­рым он сюда явил­ся. После это­го он ухо­дит с пло­ща­ди, заткнув уши. Уйдя за пре­де­лы пло­ща­ди, он отни­ма­ет руки от ушей, и то сло­во, кото­рое он услы­шит, он счи­та­ет отве­том бога".
Павсаний, Описание Эллады, книга VII, глава XXII.

Прикладная теология

В книге "История безумия в классическую эпоху" Мишель Фуко рассказывает о формировании механизмов изоляции больных и бедняков в Европе XVII-XVIII вв. Именно в этот период массово появляются работные дома, уверенность, что бедняк сам виноват в своей бедности, и максима "лень - мать всех пороков" (напомним, что до этого во всём христианском мире матерью всех пороков была гордыня). Бедность становится следствием лени и признаком моральной испорченности, которую нужно искоренить любой ценой.

Для морального исправления бедняков и нищих служили работные дома, в которых людей предписывалось нагружать самой тяжёлой и бессмысленной работой. Первые полтораста лет их существования работные дома не были экономически выгодны - люди там буквально занимались тем, что выкапывали, а потом закапывали ямы, таскали тяжести с места на место, и прочее в таком духе. Получение прибыли с этих заключённых и их работы - результат теоретической и идеологической борьбы целого ряда выдающихся экономистов своего времени, включая Адама Смита, которого читал Онегин.

Процесс создания работных домов и получения от них экономической прибыли интенсивнее шёл в протестантской странах, но и католикам не хотелось отставать. В католических странах возникло определённое препятствие, укорененное в общественном сознании, которое пришлось преодолеть весьма хитроумным способом.

Понятно, что в нарождающейся системе ценностей подавать нищему - аморальный поступок. Однако в католический странах сильно было массовое убеждение, что подавая нищему, человек подаёт Богу - в Евангелии есть соответствующие слова, которые требуют творить милостыню и подавать Христа ради как самому Христу. 

Искоренить это убеждение было нелегко, хоть дух времени требовал этого настоятельно. И вот в конце XVII века теологический факультет Парижского университета, созданный в XIII веке папой Иннокентием как коллективный интеллект всей церкви, издал заключение: начиная с настоящего времени, когда появились благотворительные общества и организованная филантропия, Христос перестал являться людям в облике нищего. Евангелие в этом пункте отменяется, то есть модернизируется. 

Вот так жизнь не стоит на месте.

Смена каналов коммуникации

Тантлевский напомнил, что "раннее римское право допускало процедуру, разрешающую невиновному нести наказание за преступника, признавшегося в совершенном им преступлении (Введение в Пятикнижие, с. 256).

Основания этого хорошо объясняет Фрезер (и много кто ещё): преступление совершается прежде всего против богов, которые могут обрушить свой гнев на всю общину; наказание - способ искупления, восстановление религиозной нормы, и богам неважно, кто из общины выполнит нужные действия. Таким образом, суд - это канал коммуникации людей с богами, а не людей друг с другом. Исчезновение архаичной нормы права происходит в процессе смещения точки зрения, смены канала коммуникации.

Схожий процесс имел место в России, в переломную эпоху XVII века. Переломная эпоха началась не при Петре Первом, а при батюшке его, Алексее Михайловиче. Самоописание эпохи как переломной, времени как динамичного, несущего глобальные, эпохальные изменения, возникновение того, чего раньше не было и быть не могло - всё это возникло при Тишайшем царе, и Пётр получил в наследство такое общество, которое уже было очень сильно сдвинуто с точки равновесия. При Алексее Михайловиче происходит принципиальное изменение отношения к писаному праву, совершается церковный раскол, появляется театр, происходит смена темы и выразительных средств в литературе и изобразительному искусстве. В этом ряду стоит и замена дотоле бытовавшего в церкви многогласия единогласием.

Многогласие - это чтение священных текстов в церкви несколькими чтецами одновременнно; каждый читает свою часть текста, и литургия проходит быстро. Единогласие - чтение одним чтецом. При единогласии время службы многократно увеличивается, зато при многогласия текст совершенно непонятен присутствующим. Старообрядцы ратовали за единогласие, и это один из показателей того, что старообрядчество было не возобновление старины, а её сочинением - ведь в старину как раз было распространено многогласия.

Как показывает Б.Успенский, многогласие подразумевает, что церковь - место коммуникации общины с Богом. Нужные тексты должны быть прочитаны во время литургии, и Господь не ограничен временной последовательность, как человек, Он слышит и понимает всё одновременно. Прихожане, слушатели здесь второстепенный момент. Служба должна совершаться, даже если никто из людей её не слышит. Единогласие, ориентация на слушателя-прихожанина, означает смену канала коммуникации. Воспитательная функция церкви выходит на первый план. Именно в это время в обиход входят проповеди, которые раньше не произносились, потому что Господу они совершенно не нужны, а при новом подходе, направленности на слушателя, становятся необходимы. В деятельности Петра завершились тенденции, которые пробивались в реальность не одно десятилетие, и внутри которых мы живём до сих пор.

То, что дорого как воспоминание

Засохшие листья мальвы.
Игрушечная утварь для кукол.
Вдруг заметишь между страницами книги когда-то заложенные туда лоскутки сиреневого или пурпурного шелка.
В тоскливый день, когда льют дожди, неожиданно найдешь старое письмо от того, кто когда-то был тебе дорог.
Веер "Летучая мышь" – память о прошлом лете.

Сэй-Сёнагон

Гегель о значении имущества

"Упрек священнослужителям в алчности здесь, как и в других религиях, следует оставить без внимания. Жертвоприношения, дары богам большей частью, действительно, переходят в руки священнослужителей; однако алчностью это можно назвать лишь в том случае, если данный народ придает имуществу большое значение; тогда этот народ действительно достоин сочувствия. Народы же, о которых здесь идет речь, не ценят имущества и полагают, что, подарив его таким образом, они наилучшим способом распорядились им". 
(Гегель, Философия религии, том 1, с. 437).