pt. 2
— это было бы изнасиловвнием, скажи я хоть слово против. а пока я стою здесь и терпеливо жду твоих дальнейших действий, это больше похоже на то, что мне интересно, какую дрянь ты выкинешь снова.
цзинъюань смеется наконец тоже, наклоняется ближе, послушно делая навстречу шаг, и получает в ответ взгляд, полный интереса.
ими движет ничто иное как животное любопытство, в котором нет места ни романтике, ни нежности.
— единственная дрянь, которую я могу выкинуть сейчас — это твоя чертова лента. ты бы знал, как она меня вымораживает. как меня вымораживает то, что из-за нее я не мог сделать вот так.
хватка на волосах становится жесткой, пальцы впиваются в затылок, оттягивая волосы у корней. смех разливается вместе с шипением от боли.
— это твоя персональная плата за то, что мне пришлось испытать, цзинъюань.
— это было бы изнасиловвнием, скажи я хоть слово против. а пока я стою здесь и терпеливо жду твоих дальнейших действий, это больше похоже на то, что мне интересно, какую дрянь ты выкинешь снова.
цзинъюань смеется наконец тоже, наклоняется ближе, послушно делая навстречу шаг, и получает в ответ взгляд, полный интереса.
ими движет ничто иное как животное любопытство, в котором нет места ни романтике, ни нежности.
— единственная дрянь, которую я могу выкинуть сейчас — это твоя чертова лента. ты бы знал, как она меня вымораживает. как меня вымораживает то, что из-за нее я не мог сделать вот так.
хватка на волосах становится жесткой, пальцы впиваются в затылок, оттягивая волосы у корней. смех разливается вместе с шипением от боли.
— это твоя персональная плата за то, что мне пришлось испытать, цзинъюань.