Кстати об иностранном вмешательстве в американские дела. Страшилка в посте выше – хороший пример такого вмешательства, да еще и крайне масштабного.
В ПМВ США казались привлекательным союзником – причем и Антанте, и Центральным державам. Задачка со звездочкой состояла в том, чтобы вытащить американцев из их нейтралитета и традиции невмешательства в европейские дрязги.
Воюющие правительства решили, что ключ к внешней политике США – это американское общественное мнение. (Ну все же знают, какие эти американцы ДЕМОКРАТЫ, там правительство правда же делает, что люди скажут – т.е. это еще и история про стереотип).
Очень кстати вышло, что ПМВ – первая война с современной пропагандой. Вдобавок к тому, все самые топорные ходы, сюжеты и приемы, к которым сейчас у людей все-таки имеется иммунитет, тогда действовали безотказно.
Веллиннтон-хаус, знаменитое британское бюро пропаганды, подошли к делу серьезно, и сформировали целый подраздел по работе с американцами. Возглавил его Чарльз Паркер – канадец и очень известный тогда писатель (известный и в США в т.ч.).
Бюро работало в нескольких направлениях. Во-первых, обрабатывало газеты – предоставляло свежие новости с фронта всем желающим, особенно тем СМИ, которые не могли позволить себе иностранных корреспондентов (новости, конечно, были подобраны специфическим образом).
Во-вторых, Паркер обрабатывал американских, как мы бы сказали сейчас, опинион-мейкеров – рассылал им регулярно подборки новостей, аналитику, раследования, сопровождая это письмами от себя лично (ну вот патриот он, радеет за британское дело).
В-третьих, популярные британские интеллектуалы типа Герберта Уэллса и Арнольда Тойнби регулярно писали для американцев и приезжали с лекциями.
В-четвертых, памфлеты – нынче почивший жанр, а тогда очень модный; ими США были буквально затоплены.
До поры до времени Велингтон-хаус работал аккуратно: считалось, что совсем уж откровенные манипуляции американцев обидят. Но с 1916 сделалось не до нежностей. Восстали ирландцы – и подавление восстания мало кому в США понравилось (в т. ч. и из-за присутствия большой ирландской диаспоры). Ну и в целом война шла все тяжелее, Восточный фронт трещал по швам, хотелось скорее заполучить США в союзники.
Веллингтон-хаус пустился во все тяжкие. С ирландской проблемой решили бороться радикально: слили в американские газеты фрагменты дневника Роджера Кейсмента – одного из самых заметных тогда борцов за ирландскую независимость. Из фрагментов выяснялось, что Кейсмент был геем, и это, по меркам 1916, был серьезный репутационный удар (надеялись, понятно, что от Кейсмента отскочит во всех борцов за независимость).
Потом, радикально была усилена тема с "германскими зверствами", самый популярный пропагандистский сюжет того времени. Веллингтон-хаус огромными тиражами публиковал в США брошюры с рисунками художников из нейтральных стран (типа, больше доверия); а так же устроил газетную сенсацию с медалями, которыми награждали немецких подводников за потопленные корабли ("Лузитания" все-таки была больной темой).
Ну и, конечно, пошли в ход памфлеты о германском милитаризме: на Европе-то дело не закончится, вы там подумайте у себя на Иллинойщине, что делать станете против "гуннов" один на один.
Последствия у этой масштабной кампании были такие. Она изменила базовое отношение американцев к Германии – но вот отношение к войне изменить не смогла.
Правительство и президент Вильсон решили вступить в ПМВ не потому, что снизу на них как-то сильно давили.
Зато, когда США уже оказались в состоянии войны, у британской пропаганды сработал кумулятивный эффект – и общественность немедленно уверовала в то, о чем ей рассказывали последние три года.
Но самое интересное – другое. После ПМВ в американском обществе много обсуждали это "иностранное вмешательство", и активно сокрушались, что повелись на британскую пропаганду. Поэтому когда британцы стали рассказывать всякое о Германии в начале ВМВ – им, правильно, никто не поверил.
