хэдканон, что хару никогда не доводилось танцевать с кем-то. в один вечер, как раз в выходной аки, тсугино проводил время в его комнате. сидя у стенки кровати, хару уткнулся в книгу агаты кристи, слушая включенную маэно музыку. сам доктор лежал рядом и залипал в свой новенький нинтендо свитч, старательно пытаясь пройти уровень в каком-то рогалике. иногда, в перерывах от поражений, прежде чем нажать яркую кнопку "возродиться", аки кидал взгляд на задумчивого тсугино, который, казалось бы, стал гораздо реже перелистывать страницы. должно быть, отвлекался, прислушиваясь к музыке. маэно еще давно интересовался влиянием мелодии на пациента зено, ведь даже крысы по разному на нее реагируют. никак не доводилось провести эксперимент, плееры запрещены в больнице. музыка – это искусство, способное залечить даже самое израненное сердце. или добить при желании. так может ли она стать ускоренным путем к ремиссии? или же наоборот триггером к новой вспышке зено? хоть хару и был практически здоров, было бы достаточно любопытно узнать, если бы музыка действительно на что-то влияла.
аки задержал внимание на парне. темные глаза, напоминающие черные дыры с проблеском сингулярности в их глубине, бегали со строки на строку, жадно поглощая буквы. "убийства по алфавиту", гласила желтая обложка книги. бледная кожа в холодном свете казалась фарфоровой, словно сломается на кусочки, стоит лишь прикоснуться к ней. маэно впал в свои мысли, глядя на хару. обратив внимание на пристальный взгляд в свою сторону, тсугино вопросительно посмотрел на доктора.
– что-то не так, маэно?
– ты когда-нибудь танцевал с кем-то?
из телефона играла медлительная, размеренная мелодия, подходящая расслабить нервную систему поздним вечером за чашкой теплого чая у камина. или же для медленных танцев. аки уверенно сжимал правую руку хару, его левую положил себе на плечо. свободная кисть опустилась на чужую талию. в таком положении очень заметна их разница в росте. на лице маэно скользнула улыбка.
– считай это новой терапией, ладно? просто повторяй за мной.
шаг, второй, повтор. шаг, четвертый... ауч!
– прости... – хару виновато посмотрел в алые глаза с небольшим беспокойством. другой человек давно бы послал его с такой неуклюжестью.
– ничего, еще раз. ха-ха, надеюсь, я смогу завтра пойти на работу с отдавленными ногами, – беззлобно сказал аки в своей манере, мягко улыбнувшись.
шаг, второй, повтор. шаг, четвертый, поворот.
– ты быстро учишься, тсугино! продолжай в том же духе, – поддержал аки, не теряя темп.
хоть хару и живет с маэно больше полугода, для него любая близость казалась особенной, в новинку. это было своего рода восполнение внимания за всю его обделенную жизнь. нет, нельзя сказать, что он не получал внимания со стороны друзей, одноклассников, даже родителей за лучшие оценки в аттестате в его юношеский период. но это было пустым, неискренним, лицемерным. все те качества, которых не было в подлинной заинтересованности аки. даже если это всего лишь любопытство врача к пациенту из-за поправки с неизлечимой болезнью, тсугино никогда не сомневался в его искренности. сейчас полные жизнью глаза парня были направлены только на него. это была вовсе не терапия.
– черт, тсугино! не витай в облаках, пока я без ног не остался, – послышалось несерьезное ругательство со стороны дока.
– точно, прости, – опешил брюнет.
на кровати остались лежать приставка с яркой кнопкой посередине экрана и открытый детектив.
первый раз пробую себя в чем-то таком, буду рада критике! реакции?
