лексическое: наблюдая за разными регистрами речи своих информантов и просто жителей казахских сёл, замечаю не только переключение на русский, но и заимствования из него, в той или иной мере адаптированные под казахскую фонетику. в костюбе, рычане, мултаново, зеленге магазин называют ләпкә от русского «лавка», в этих же сёлах и ещё в козлово сахар — секер, в мултаново тапочек — тәпішке и так далее. некоторые из этих слов известны казахстанским словарям, где помечены как устаревшие или разговорные, некоторые кажутся сугубо локальными. есть различия и в исконной лексике — кошку в рычане и козлово называют мышық, хотя, по словам моей информантки из винного, в володарском районе есть и такие сёла, где используют литературную форму мысық. замена с на ш в этом слове может быть следствием татарского влияния
говоря о казахском языке казахстана, астраханские казахи отмечают обилие непонятных для них слов — арабизмов, персизмов, собственно казахских пуристичных форм, которые в здешних реалиях заменяются русскими аналогами. они воспринимаются как «новые слова», введённые в казахстане уже после распада ссср и поэтому неизвестные астраханцам. как сказала моя информантка из мултаново: «я вот знаю, как по-казахски доказательство — дәлел, но это я в словаре посмотрела. если я это соседке скажу, она не поймёт, поймёт только доказательство. вот так на каждые десять казахских слов у нас будет русское, и это считается, что у нас в селе довольно чисто говорят»
ещё забавное — в одной из школ володарского района на уроках казахского языка учительница во время диктантов подсказывала детям, где писать «о с чёрточкой», где «у с чёрточкой» и так далее: «к с ножкой, н с ножкой легко на слух различить, а вот эти чёрточки мы не понимали»
