Когда Дафна шагнула в темно освещенную квартиру Блейза, мягкий свет свечей и треск каминного огня окружили ее, создавая ощущение теплого, интимного убежища. Да, эта квартира была скорее служебной, и не была обжита, но в ней было все также уютно. В воздухе витал насыщенный аромат старых книг, оттеняемый сандаловым деревом — запах, принадлежавший Блейзу. Она почувствовала дрожь, проходящую по спине, когда парень закрыл дверь за ней. Звук запирающегося замка напомнил ей, что они были одни.
Оборачиваясь, девушка столкнулась с пронзительным взглядом парня, что был прикован к ней. Дафна почувствовала, как ее сердце пропустило удар, когда он сделал шаг вперед. Его движениям были плавными, завораживающими, точно хищник, гипнотизирующий свою добычу, дабы усмирить ее бдительность, прежде, чем напасть. Она могла видеть голод в его глазах, желание, которое нарастало между ними на протяжении этого вечера. Без лишних слов, что сейчас бы нарушили хрупкую атмосферу, в которой витали интимные нотки, слизеринец обхватил ее руку в нежном, но властном жесте, обозначая свои намерения.
Когда они стояли там, напряжение между ними было почти ощутимым. Дафна могла чувствовать электричество, протекающее через ее вены, а пульс бился с предвкушением нечто большего. Он наклонился, нежно касаясь губами пухлых уст, в надежде не спугнуть ее.
Руки девушки скользнули вверх по груди Блейза, пальцы судорожно проходились по пуговицам рубашки, норовя расстегнуть, но все что получилось — притянуть парня ближе к себе. Забини уложил ладони на талию Дафны, стискивая пальцами одежду, а после неторопливо заскользил ладонями по спине, разрешая себе собственнически блуждать вдоль позвоночника, поднимаясь к лопаткам и снова опускаясь к пояснице. Он углубил поцелуй, протиснув язык между пухлых уст. Она была чертовски горяча… а этот робкий звук удовольствия... Время остановилось, пространство спешно уходило из-под ног. Все расплывалось, растворялось, плавилось — как и они сами от жара, что исходил от двух нуждающихся друг в друге тел.
Дафна чувствовала, как буквально таяла в руках слизеринца. Каждое его голодное прикосновение откликалось и ее голодом, который она не могла контролировать. Нетерпеливо обняла его за шею и робкий вздох сменился сладостным мычанием, что был сразу же поглощен губами Забини — команда для сторожевого пса, которого спустили с цепи. Не было больше робкости и неуверенности в его прикосновениях, только жгучее желание. Этот пламень страсти в нем, могла усмирить только она, но не сейчас. Сейчас она только подпитывала смертоносный жар.
Вокруг все плавилось, становилось невыносимо жарко. Они пытались спастись друг в друге, но только больше утопали в вязком возбуждении, поднимавшимся откуда-то из глубин изголодавшихся душ. Вдохи, мелодичные постанывания девушки, трение одежды: заполняли все собой, создавая симфонию — симфонию их страсти, которую они запишут на телах друг друга.
Когда они целовались, комната расплывалась в их желании, тени танцевали по стенам как темные, соблазнительные шепоты. Звук их хриплого дыхания, мягких стонов удовольствия и шелеста сброшенной верхней одежды заполнил воздух, создавая симфонию страсти.
Ладони парня скользили по телу Дафны: задерживались на бедрах, переходили на ягодицы и снова поднимались, обхватывая грудь, сжимая пальцами и срывая с губ девушки очередной стон. Ее пульс подскочил до, казалось, критической отметки — от чего думалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Эта ночь станет их укрытием и свидетелем тайн запретных желаний.
Когда их губы на мгновение разъединились, чтобы вобрать в себя больше воздуха, темные глаза Блейза, мерцающие загадочным бликом, застыли в немом обещании чего-то большего. Сияние в глазах цвета топленого шоколада говорило о том, что было известно только ему, но предназначено только для нее.
