слезы текли по моим щекам, и я больше не могла сдерживать свои эмоции.Я помнила
её умной, строптивой девочкой, наши детские игры, как бегали к холмам, взявшись за руки.
Думая о
ней, я чувствовала тот холодный ужас, проникавший до мозга костей, о котором, как я только что видела. Ужасно это вечное безмолвие, вечное немение, вечный сон среди неизмеримой водяной пустыни.
Она метала камни в каждого входящего, вплоть до почтальона, метала и пряталась в комнате. Но когда
она была совсем маленькой, с
ней случались столь сильные припадки плача, что
она задыхалась и лицо у неё синело.
Что-то расцветало внутри меня, когда ты говорила, что никогда не могла писать о любви, по сдержанности и стыдливости натуры и по сознанию несоответствия своего и чужого чувства.
Эта маленькая девочка была частью сложного запутанного клубка жизни, который я уже плела вокруг себя.
я делала грустные глаза, смотрела на
тебя и тихонько говорила себе: «навсегда!»
две великие страсти владели душой молодой девушки: любовь к
ней и её любовь как уродливое искажение любви.
