Репост из: ᴛᴩᴇуᴦᴏᴧьный ᴄиᴩᴏᴛᴀ|`†
#”” 👤 #???
— Ты навсегда останешься один, мой милый маленький Накахара. Ты никому не будешь нужен так же сильно, как мне когда то, — слова резали и так не крепкое сердце. Глаза становились с каждой секундой мокрее и мокрее, пока из них струйками не полилась солёная на вкус жидкость, ухудшая видимость.
— Почему же ты был так уверен, что у нас всё навсегда? — изящные пальцы подцепили подбородок напротив стоящего, поднимая его опущенную голову вверх, — Глаза в глаза, дорогой. Смотри мне в глаза.
Подушечка пальцев вытирала мокрые щёки, заботливо гладя после этого.
— Мы же договаривались.. Ты забыл? — он делает грустное лицо.
В глазах виден ужасный хохот.
Его веселит эта ситуация.
— Нет, Осаму, я не забыл, — Глаза в глаза. Он всё помнит.
Рыжеволосый смотрит в его ужасно красивые очи, пытаясь разглядеть что то помимо этого ужасного веселья.
— Какой же ты всё таки красивый. — Взгляд стал более мягче. Улыбка появилась на губах, искусанные до крови самим Дазаем. — Каким был, таким и остался.
— А ты остался всё тем же уёбком, Осаму.
— Ты навсегда останешься один, мой милый маленький Накахара. Ты никому не будешь нужен так же сильно, как мне когда то, — слова резали и так не крепкое сердце. Глаза становились с каждой секундой мокрее и мокрее, пока из них струйками не полилась солёная на вкус жидкость, ухудшая видимость.
— Почему же ты был так уверен, что у нас всё навсегда? — изящные пальцы подцепили подбородок напротив стоящего, поднимая его опущенную голову вверх, — Глаза в глаза, дорогой. Смотри мне в глаза.
Подушечка пальцев вытирала мокрые щёки, заботливо гладя после этого.
— Мы же договаривались.. Ты забыл? — он делает грустное лицо.
В глазах виден ужасный хохот.
Его веселит эта ситуация.
— Нет, Осаму, я не забыл, — Глаза в глаза. Он всё помнит.
Рыжеволосый смотрит в его ужасно красивые очи, пытаясь разглядеть что то помимо этого ужасного веселья.
— Какой же ты всё таки красивый. — Взгляд стал более мягче. Улыбка появилась на губах, искусанные до крови самим Дазаем. — Каким был, таким и остался.
— А ты остался всё тем же уёбком, Осаму.