Что значит "ангел Господень на всяко лето схождаше в купель" в церковнославянском переводе Евангелия от Иоанна 5:4?
В византийской (церковной) традиции текста Евангелия от Иоанна описание исцеления расслабленного при бассейне Вифезда начинается с повествования о схождении ангела: ἄγγελος γὰρ κατὰ καιρὸν κατέβαινεν ἐν τῇ κολυμβήθρᾳ "ибо ангел по благоприятным моментам сходил в бассейн" (5:4a).
Греческое слово καιρὸς [кэрóс] означает "решающий, переломный момент или период времени" и может указывать как на благоприятное время, так и на период испытаний. В контексте стиха 5:4 оно должно быть переведено как "благоприятный момент", поскольку после схождения ангела всегда следовало исцеление больного, а фраза κατὰ καιρὸν [катá кэрóн] должна быть понята как "по благоприятным моментам".
В церковнославянском Елизаветинском переводе Библии (1751), который сейчас используется на богослужении, стоят привычные для верующих слова, звучащие на водосвятном молебне: "ангел бо Господень на всяко лето схождаше в купель..."; здесь выражение κατὰ καιρὸν [катá кэрóн] переведено "на вся́ко лѣ́то". Интересно, что термин "лѣ́то" используется для передачи греческого καιρὸς [кэрóс] уже в древнейших славянских переводах. Например, Остроми́рово Евангелие (1056-1057): "аньгелъ бо господьнь на вься лета мыяше ся в купели"; Марии́нское Евангелие (глаголическая рукопись XI в.): "ан(~)ел бо ~гнь на вьсе лета съхождааше в купель".
Современно русское слово "лето" в зависимости от контекста означает либо "летний сезон, промежуток между весной и осенью", либо "год". Уже к концу XIX в. в русской церковной среде под влиянием смысла русского термина возникает ложное понимание церковнославянской фразы "на всяко лето" как "раз в год". Против такого неверного восприятия выступал, например, русский дореволюционный библеист Г.К. Властов (Опыт изучения Евангелия св. ап. Иоанна Богослова. Т. 1. СПб., 1887. С. 212). Автору этих строк пришлось столкнуться с тем, что неадекватное восприятие церковнославянского текста живо до сих пор — в том числе среди студентов духовных академий.
Поскольку греческий текст невозможно прочитать в смысле "раз в год", встает вопрос, что означал термин "лѣ́то" тысячу лет назад, когда его использовали переводчики для передачи греческого καιρὸς [кэрóс]?
Вопрос далеко не тривиальный, поскольку многие этимологические словари не дают вразумительного на него ответа, лишь констатируя, что "в этимологическом отношении слово неясное" (Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. 1. А-П. М., 1999. С. 478).
Наиболее вероятным и аргументированным представляется предположение чешского филолога Ва́цлава Ма́хека (1894-1965), которое заключается в том, что *lětо (vermę) родственно лат. laetus, первоначально означавшему "прекрасный". Таким образом, lětо — это "прекрасное (время)", что видно по аналогии с новогреческим словом καλοκαίρι [калокэ́ри] "лето", происходящим от καλός [калóс] "прекрасный" и рассмотренного выше καιρὸς [кэрóс] "благоприятное время" (Machek V. Etymologický slovník jazyka českého. Československá akademie věd. 1957. S. 328).
Получается, славянское "лѣ́то" изначально указывало на "прекрасное время" и тем самым во многом соответствовало по значению греческому καιρὸς [кэрóс], в связи с чем и было использовано в славянских переводах Евангелия. И лишь позже, в русском языке одно из значений слова "лѣ́то" как "теплого, летнего сезона" ("прекрасного времени" из череды сезонов года) стало основным. Поэтому приписывать славянским переводчикам неверный перевод "раз в год" совершенно необоснованно — не подлежит сомнению, что они точно перевели греческий текст.
прот. Д.Ю. @sinai_spb_ru
В византийской (церковной) традиции текста Евангелия от Иоанна описание исцеления расслабленного при бассейне Вифезда начинается с повествования о схождении ангела: ἄγγελος γὰρ κατὰ καιρὸν κατέβαινεν ἐν τῇ κολυμβήθρᾳ "ибо ангел по благоприятным моментам сходил в бассейн" (5:4a).
Греческое слово καιρὸς [кэрóс] означает "решающий, переломный момент или период времени" и может указывать как на благоприятное время, так и на период испытаний. В контексте стиха 5:4 оно должно быть переведено как "благоприятный момент", поскольку после схождения ангела всегда следовало исцеление больного, а фраза κατὰ καιρὸν [катá кэрóн] должна быть понята как "по благоприятным моментам".
В церковнославянском Елизаветинском переводе Библии (1751), который сейчас используется на богослужении, стоят привычные для верующих слова, звучащие на водосвятном молебне: "ангел бо Господень на всяко лето схождаше в купель..."; здесь выражение κατὰ καιρὸν [катá кэрóн] переведено "на вся́ко лѣ́то". Интересно, что термин "лѣ́то" используется для передачи греческого καιρὸς [кэрóс] уже в древнейших славянских переводах. Например, Остроми́рово Евангелие (1056-1057): "аньгелъ бо господьнь на вься лета мыяше ся в купели"; Марии́нское Евангелие (глаголическая рукопись XI в.): "ан(~)ел бо ~гнь на вьсе лета съхождааше в купель".
Современно русское слово "лето" в зависимости от контекста означает либо "летний сезон, промежуток между весной и осенью", либо "год". Уже к концу XIX в. в русской церковной среде под влиянием смысла русского термина возникает ложное понимание церковнославянской фразы "на всяко лето" как "раз в год". Против такого неверного восприятия выступал, например, русский дореволюционный библеист Г.К. Властов (Опыт изучения Евангелия св. ап. Иоанна Богослова. Т. 1. СПб., 1887. С. 212). Автору этих строк пришлось столкнуться с тем, что неадекватное восприятие церковнославянского текста живо до сих пор — в том числе среди студентов духовных академий.
Поскольку греческий текст невозможно прочитать в смысле "раз в год", встает вопрос, что означал термин "лѣ́то" тысячу лет назад, когда его использовали переводчики для передачи греческого καιρὸς [кэрóс]?
Вопрос далеко не тривиальный, поскольку многие этимологические словари не дают вразумительного на него ответа, лишь констатируя, что "в этимологическом отношении слово неясное" (Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. 1. А-П. М., 1999. С. 478).
Наиболее вероятным и аргументированным представляется предположение чешского филолога Ва́цлава Ма́хека (1894-1965), которое заключается в том, что *lětо (vermę) родственно лат. laetus, первоначально означавшему "прекрасный". Таким образом, lětо — это "прекрасное (время)", что видно по аналогии с новогреческим словом καλοκαίρι [калокэ́ри] "лето", происходящим от καλός [калóс] "прекрасный" и рассмотренного выше καιρὸς [кэрóс] "благоприятное время" (Machek V. Etymologický slovník jazyka českého. Československá akademie věd. 1957. S. 328).
Получается, славянское "лѣ́то" изначально указывало на "прекрасное время" и тем самым во многом соответствовало по значению греческому καιρὸς [кэрóс], в связи с чем и было использовано в славянских переводах Евангелия. И лишь позже, в русском языке одно из значений слова "лѣ́то" как "теплого, летнего сезона" ("прекрасного времени" из череды сезонов года) стало основным. Поэтому приписывать славянским переводчикам неверный перевод "раз в год" совершенно необоснованно — не подлежит сомнению, что они точно перевели греческий текст.
прот. Д.Ю. @sinai_spb_ru