Эту фразу, наверное, можно было бы цитировать и без упоминания источника, она кажется такой психологической аксиомой, которая не требует авторства. Но впервые из уст журналиста я её услышала, разговаривая с Джонатаном Чарльзом, и так её и цитирую с тех пор :)
В психологии травмы один из главных постулатов звучит так: все специфические и необычные переживания, которые испытывает переживший, – это нормальная реакция на ненормальные обстоятельства.
Если журналист после эмоционально сложного задания, где он был свидетелем жестоких травм и горя, видел разрушения, хаос и смерть, общался с пострадавшими, – после ощущает, что не может нормально спать или есть, часто вспоминает происшедшее или, наоборот, ощущает некую эмоциональную «замороженность», если сложно сконцентрироваться на рабочей задаче или сложно радоваться тому, что раньше радовало, – это нормально, вы не робот, вы живой человек, побывавший в экстремальной ситуации.
По-английски это звучит более ёмко: it’s okay to be affected.
#цитаты
В психологии травмы один из главных постулатов звучит так: все специфические и необычные переживания, которые испытывает переживший, – это нормальная реакция на ненормальные обстоятельства.
Если журналист после эмоционально сложного задания, где он был свидетелем жестоких травм и горя, видел разрушения, хаос и смерть, общался с пострадавшими, – после ощущает, что не может нормально спать или есть, часто вспоминает происшедшее или, наоборот, ощущает некую эмоциональную «замороженность», если сложно сконцентрироваться на рабочей задаче или сложно радоваться тому, что раньше радовало, – это нормально, вы не робот, вы живой человек, побывавший в экстремальной ситуации.
По-английски это звучит более ёмко: it’s okay to be affected.
#цитаты