✝️. #
histoire by 𝐝𝐨𝐬𝐭𝐨𝐳𝐚𝐢.
Суровая питерская погода с порывистым сырым ветром с моря чуть ли не сбивала с ног Достоевского, шедшего домой из института.
Его ждали дома вновь.
И он действительно рад тому, что его серая "однушка" наполнилась тёплыми оттенками и запахом молотого кофе.
А ещё точно такого же цвета были глаза юноши, который внёс сумасброд в скудную и постепенно терявшую смысл жизнь Фёдора.
Заледеневшие руки нажимают в спешке кнопку лифта. Он не чувствует подушечек пальцев, но всё равно решил ходить дольше ради новой книги и пары безделушек. Ну, как безделушки. Почти безделушки. Ладно, вообще не безделушки.
Квартира встречает его запахом каких-то благовоний. Открытие для Достоевского, честно говоря, никогда бы не подумал он, что столько цветов реальности даёт обычный запах сандала.
В прихожую заходит шатен, оставляя между острых кул лёгкую улыбку.
А потом, в знак приветствия, он хочет снять чужую ушанку, но его опережают, правда задевает Дазай чужую кожу и стоит в лёгком шоке.
– Дуй в ванну, я не собираюсь труп трогать, давай-давай. А ещё и заболеешь, мне тебя что, как старого деда мыть с твоей ломотой?
– Нуу, Осаму, я принёс новые книги, мне ещё нужно выучить реплики, да и тебе есть подарок..
– Вот всем займёшься в ванной.
И правда. Остаток вечера русский просидел в тёплой ванне с пеной, читая вслух новые теории, похожие на мечты фантаста, попутно ведя беседу с кареглазым, который размеренно курил и наблюдал за хрупким телом.
А потом пошло обсуждение мини-спектакля к Новому Году. Дазай всегда задавался вопросом: как Федя, не особо одарённый яркими переживаниями, может вселять своей игрой так много эмоций(
порой это ужасало..)? Да и зачем пошёл в театральный, если хорош в программировании?
Цепкие и крепкие пальцы начинают массажировать напряжённые плечи, пока брюнет от блаженства чуть ли не топится.
Коньячный взор смотрит в зеркало, где парочку видно со стороны.
Кто они друг другу? Друзья, родственные души, любовники?
Ворох мыслей оттягивает за волосы доверившийся разум, намекая, что нужно бежать, пока он не привязался.
Но Дазай переносит взгляд на лежащего в проёме котёнка и понимает, что сбежать уже не выйдет.
– Осаму, ты слушаешь меня?
– Я искренне хочу узнать, к чему ведёт это всё.
Достоевский сжимает губы в тонкую линию, откидывая голову назад к чужой рубашке, впитавшей воду с волос.
Минутная тишина. Такая родная, но сейчас не устраивающая детектива.
– Если бы я знал сам, 'Саму.
