🌝𝒏𝒆𝒘 𝒑𝒐𝒔𝒕 𝒇𝒓𝒐𝒎 𝒕𝒉𝒆 𝒘𝒊𝒏𝒅 𝒄𝒂𝒔𝒕𝒆𝒓
〰️〰️〰️〰️〰️〰️
Голова была тяжёлой, а веки словно налились свинцом и отказывались открываться. Если вспоминать курс по ранениям, который нам проводили в малом дворце, то на подобные симптомы могла сказываться потеря крови. Зато приятная прохлада бетонного пола холодила тело, помогая разуму проясниться, пытаясь вспомнить что либо, желательно последние события, перед тем как он отключился.
Что-то здесь было не то.. Не так он представлял свою смерть, и рай в его представлении точно был куда красочнее, да и вряд ли бы он ощущал боль во всем теле, если бы умер, а значит он все таки жив, что не могло никак вязаться с его последними воспоминаниями.
Перед закрытыми глазами вновь предстали воспоминания. Миссия во Фьерде, они уже приблизились к вечному морозу когда их окружили и перебили словно скот, одного за другим, будто у них не было силы и они были самыми обычными людьми. Воспоминания сменилось другим, где он загораживает Лилиану от пули и...все? Дальше не было ничего, как бы Белов не пытался исследовать свое сознание. Что случилось с Лилианой? Почему он жив? Где он? Сотня вопросов всплывали в голове, пока их не перебил звук.
Вдалеке раздавались шаги, отдаваясь эхом по помещению, в котором он находился, что и заставило Петра открыть глаза, несмотря на то, что это стоило ему нечеловеческих усилий. Всё было размытым, но это не помешало понять, что он лежал в темной комнате...тюрьме?...очень на то похоже. Одна из стен состояла полностью из решётки, а вокруг не было ничего, лишь голые и холодные каменные стены и точно такой же, по ощущениям, пол, на котором он и лежал. Исследуя дальше дрожащими пальцами, Белов пришел к следующим выводам: из одежды на нем осталась только белая рубашка, посреди которой было кроваво-красное пятно, да и сама она была вероятнее больше серой от грязи, пота и пыли, которую он ощущал под пальцами, но света было недостаточно, чтобы убедиться в этом. А также штаны, ни обуви, ни кафтана шквального, что могли согреть бы сейчас, на нем не осталось. Он снова прикрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться на воспоминаниях, но ничего не менялось. Последнее что он помнил, это ужасная боль, когда он получил несколько пуль, закрывая собой возлюбленную. Как шептал ей, чтобы она убиралась оттуда, оставалась живой, добралась до укрытия. После чего мрак захватил его, и он помнил свои мысли, как думал, что умирает, спасая ее и она будет жить. Он надеялся, что спас ее от суровой, как вечные морозы судьбы. Вот только сейчас он этого не узнает, и это понимание было больнее всех остальных факторов, которые его сейчас окружали.
Из воспоминаний его вывели громкие крики девушки, заставляя вновь открыть глаза и как можно тише подползти к решётке. Инстинкт самосохранения кричал не высовываться, но он должен был узнать, что происходит, таков уж был характер Белова. Его совесть бы не утихла, если бы он не узнал, что происходит с девушкой. С его губ сорвался тихий выдох, как только он увидел где находится. Это был длинный серый коридор, с множеством тюремных камер, когда из одной из них вышел человек, видимо его шаги он слышал ранее, когда очнулся. Крики девушки затихли, а мужчина встал перед камерой, что-то записывая, будто ведя учет, однако вскоре он не оборачиваясь развернулся на каблуках и пошел на выход из этого помещения, залив его на секунду ярким светом, что вскоре исчез, вместе с закрытой дверью.
Прислонившись спиной к стене Пётр поднял рубашку, чтобы оценить масштаб ранения, но ничего не было. На секунду он было подумал, что просто не видит в подобной темноте, но на ощупь все оказалось так же.