Гордость когда-то великого рода отражалась в его походке, но в глазах сквозила печаль собственного разрушения. Восстановление чести, размытое в вихре истории, подталкивало его к пропасти искусительных сил, видимость которых пугала даже самого отчаянного. Призраки прошлого нарисовали в его памяти картину, где каждый шепот был криком, а каждая тень за спиной – глазами тех, кто давно ушел в небытие. И движет им жажда вернуть утраченное, но уже реальное, неоскверненное тьмой.