кв на абьюз ? насилие
Думаю, это должно быть тут:
Последний раз я видел лицо моего мальчика семь лет назад. Теперь, вернее, последние годы, лицо стало для него самой интимной его частью. Он не стесняется раздеваться передо мной догола, но никогда не снимает маску. Он даже спит в балаклаве и в душе он стирает её прямо на себе, зажмурив глаза, чтобы в них не попало мыло. Всё равно попадает, но он терпит. Мой любимый. Такой беспощадный и такой беззащитный. Он боится, что за ним придут, где-нибудь узнают, найдут.
И отворачивается от меня к стене, чтобы не смотреть мне в глаза. Когда он избивает меня, он всегда потом отворачивается. И я прощаю его. И всё равно иногда он боится, что сорву с него балаклаву и запомню его в лицо, забывая о том, что мы с ним познакомились до того, как он стал работать в ОМОНе и я всегда помнил его лицо, лицо самого дорогого для меня человека.
Он боится моего отца и родственников, опасается, что они заступятся за меня и покалечат его. Я стираю его одежду от чужой крови, обрабатываю его сбитые костяшки и чищу тяжёлые ботинки, а он почему-то этого не любит. Однажды в такой момент он схватил меня за волосы и опустил мою голову в ванну, полную воды и порошка, и держал так, не знаю, сколько.
Потом разбил мне нос об бортик ванны и навис надо мной. Его глаза в прорезях балаклавы были жуткими. Я молча умылся и продолжил стирку, и тогда он ушёл в другую комнату, сел на диван и заплакал.
Когда-нибудь он перестанет меня мучить и убьёт. Мы оба этого хотим.
Но я люблю его.
А он боится оставаться наедине с собой.
#тейк
Думаю, это должно быть тут:
Последний раз я видел лицо моего мальчика семь лет назад. Теперь, вернее, последние годы, лицо стало для него самой интимной его частью. Он не стесняется раздеваться передо мной догола, но никогда не снимает маску. Он даже спит в балаклаве и в душе он стирает её прямо на себе, зажмурив глаза, чтобы в них не попало мыло. Всё равно попадает, но он терпит. Мой любимый. Такой беспощадный и такой беззащитный. Он боится, что за ним придут, где-нибудь узнают, найдут.
И отворачивается от меня к стене, чтобы не смотреть мне в глаза. Когда он избивает меня, он всегда потом отворачивается. И я прощаю его. И всё равно иногда он боится, что сорву с него балаклаву и запомню его в лицо, забывая о том, что мы с ним познакомились до того, как он стал работать в ОМОНе и я всегда помнил его лицо, лицо самого дорогого для меня человека.
Он боится моего отца и родственников, опасается, что они заступятся за меня и покалечат его. Я стираю его одежду от чужой крови, обрабатываю его сбитые костяшки и чищу тяжёлые ботинки, а он почему-то этого не любит. Однажды в такой момент он схватил меня за волосы и опустил мою голову в ванну, полную воды и порошка, и держал так, не знаю, сколько.
Потом разбил мне нос об бортик ванны и навис надо мной. Его глаза в прорезях балаклавы были жуткими. Я молча умылся и продолжил стирку, и тогда он ушёл в другую комнату, сел на диван и заплакал.
Когда-нибудь он перестанет меня мучить и убьёт. Мы оба этого хотим.
Но я люблю его.
А он боится оставаться наедине с собой.
#тейк