-Ꮇiᴋᴇ Ꮃhᴇᴇlᴇr

Што у оди за фанаты такие

Как думаешь кого я себе куплю😈😈
Не анон:максин

Light is on the way, we'll be having a fun time
It's such a lovely day, we should pocket the sunshine
And never give it back, even if there's a heat wave
Or terrorist attack, it will just be a close shave

Хотя кому он врет?

Он радовался не тому, что он мог донести информацию, а тому, что мог быть ближе к ней.

Он обожал слушать ее размеренное дыхание, пока она решала очередной пример, обожал чувствовать электрический заряд, когда его колено соприкасалось с ее, таким хрупким и маленьким. Смотреть на ее заинтересованное лицо, сдвинутые бровки и слегка напряженные губы.

И обожал смотреть в ее глаза, такие красивые глаза, в которых застывало любопытство, когда он объяснял ей какую-то из ошибок.

Он был счастлив смотреть в такие ее глаза. В которых были интерес, нежность, смешинки. Он был счастлив, что наконец-то в них нет боли и печали.


Она любила новое, но не сильно.

Так что к тому моменту, когда ей надоедало и слова Майка уже превращались в какую-то непонятную кашу, она взглядом выкидывала шариковую синюю ручку из его руки и молча начинала собирать учебники и тетради обратно в рюкзак, предварительно принесённый Майком с тумбочки.

Он отвечал:

- Ладно.

Притворялся, будто ему обидно, что она его перебила, хотя он был только рад закончить, и это знали оба, ведь дальше начиналась их любимая часть рутины.


Он не помнит, с какого момента они начали это делать, переступив смущение, но в конечном в итоге в привычку вошли объятия и поцелуи на диване.

Майк просто ложился на спину и вытягивал руку, Эл ложилась на его грудь и они обнимались, иногда целовались.

Они разговаривали, много.

(Майк думает, что благодаря этому Эл перестала отвечать на большинство вопросов от других людей молчанием, и гордился)

Они разговаривали о погоде, школе, событиях, планах, друг о друге, о Нэнси и Джонатане, о Лукасе и Макс. С последней, кстати, Джейн все-таки сдружилась, что обрадовало всех в компании.

Майку определено точно казалось, что им интересно вдвоём хотя бы потому, что они девочки и потому что обе странные.

(Майк, кстати, перестал отталкивать Макс, ведь теперь она не была заменой Оди, она была н о в о й)

Так они всегда лежали около двух часов

Эл горячо дышала ему в шею, иногда проводя по ней пальцами и оставляя легкие поцелуи там. Она смотрела на него из-под ресниц и выглядела до потери сознания милой.

А он накручивал ее кудряшки на указательный палец и улыбался.

Иногда он в шутку прижимал ее к себе сильнее, потом резко подминал под себя и начинал целовать быстро-быстро, а она начинала звонко смеяться, откидывая голову назад и обхватывая его бёдра ногами, чтобы прижать к себе сильнее и успокоить его.

Майка это не успокаивало, даже наоборот.

Но тогда словно стаканчик горячего шоколада разливался внутри Майка, потому что он обожал ее смех и то, как она прижимает его к себе.

А потом, когда мама Майка кричала, что ужин готов, они лениво вставали с дивана, кидали взгляд на улицу, где уже темнело, поднимались и садились за стол всей семьей.

Стоит ли говорить, как Майку было приятно то, что его девушка ужинает с его семьёй, разговаривает с ними и нравится им.

Это вызывало у него улыбку постоянно, ведь картина того, как его мама, папа, сестры и девушка по-семейному обсуждают ежедневные дела, словно они с рождения все вместе и Оди росла вместе с Майком, не могла не вызывать улыбки.

После ужина, когда уже было поздно, и Эл нужно было возвращаться, Майк сажал ее на багажник своего велосипеда, прямо как два года назад (этот был уже побольше, но вообще-то, родители пообещали ему машину на семнадцатилетие) и они ехали к дому Хоппера.

Наконец-то.

Майк был действительно счастлив в те моменты, когда стоя в школе в своей «тусовке», он, как бы невзначай, приобнимал Эл за талию, продолжая обсуждать какой-то проект вместе с Дастином.

Как же ему нравилось, как в такие моменты она смущенно смотрела в пол, но все равно прижималась к нему ближе.

Именно тогда Майку казалось, что вот сейчас он перестанет дышать, потому что то, чего он так долго ждал, происходит.

Он встречается с Джейн Хоппер уже год, и они счастливы.



Не то, чтобы Майку было с чем сравнивать, но он был уверен, что из-за того, что Эл особенная, у них все было как-то неописуемо трепетно, каждый раз сердце начинало биться все быстрее.

Он все ещё считал, что он не достоин ее, ведь таких он не встречал никогда.

Это было объяснимо, ведь второй одиннадцатой с телекинезом он скорее всего не найдёт, но вообще-то, такой же мило улыбающейся и доброй тоже.

Похоже, так казалось только ему, но воздух рядом с ней светился, действительно светился, как и она сама.

В тот самый момент, когда она входила в двери школы, и поднимала свои яркие глаза на него, одновременно улыбаясь и запуская руку в свои кудри (о, как он их любил), Майку начинало казаться, что это сон.

Не может же т а к а я девушка с ним встречаться.

Но нет. Он осознавал всю реальность, когда уверенной походкой она подходила к нему, сразу же попадая в объятия и получая поцелуй в щеку.


Эл все ещё не переставала носить свои удобные джинсы, кеды. Она носила большие свободные майки, (Уиллер подозревал, что это вообще были майки ее нового отца) заправляла их в джинсы и теребила колечко на пальце, то, что подарил ей Майк на дату, когда они встречались уже полгода.

Ну, она отличалась от других старшеклассниц, уже щеголявших в юбках, и это было видно.

Но именно из-за ее особенности и из-за того, что ее вообще-то не волновало, что она отличается, сердце Майка билось ещё сильнее.

Он на физическом уровне чувствовал, что она другая, и это просто невероятно заводило.

Хокинс хоть и был когда-то «городом, в котором ничего не происходит», но должность шерифа как-никак важна, так что стоит ли говорить, что из-за работы Хоппер приходил домой поздно?

Ничего не подумайте, он старался быть прекрасным отцом для Джейн, и он им был.

Майк, все таки пересиливший себя и простивший ему то, что он прятал ее, гордился. Им и ей, потому что ему становилось тепло, когда он видел, как ее обнимает шериф, он понимал, что этого у Эл не было никогда, она это обрела.

Он был счастлив за то, что Эл наконец-то обрела Дом.


Что ж, чтобы ей не было скучно дома, без шерифа, буквально через несколько недель после всего произошедшего, к ним с Майком вошло в привычку отправляться к нему домой после школы.

Эти моменты Уиллер обожал тоже.

По телу почему-то разливалось тепло, когда после того, как она по-хозяйски заходила на его кухню, предварительно бросив рюкзак прямо у входа (Майк всегда убирал его на тумбочку), она спрашивала банальное «Хочешь чаю?» или улыбалась когда видела ее любимые «Eggo’s” в холодильнике.

Это было так по-уютному, что Майк снова переставал дышать.

Потом, когда они перекусывали после школы что-то, что находили в холодильнике, Джейн первая лениво шла к подвалу, медленно передвигая ноги и шаркая кедами по полу, устало взъерошивая свои милейшие кудри.

Майк смотрел на неё и думал как хочет взъерошить эти кудри сам.

Она с разбегу прыгала на диван, на тот, где провела свои самые первые дни после побега из лаборатории.

Майк находил это невероятно романтичным (кем он стал, боже?), что то место, где они так же сидели два года назад, думая как спасти Уилла, все ещё их с одиннадцатой место.

Уиллеру казалось, что Эл не хотела вспоминать то время, когда она пряталась здесь от своего ненормального отца, так что он никогда не заводил разговор о том, что с подвалом Майка связано так много воспоминаний.



Думаю, всем понятно, что учиться дочке Хоппера было сложно.

Майк ежедневно проводил с ней минимум два часа за скучнейшими уроками, пытаясь подтянуть ее. Что, кстати, неплохо получалось, и Уиллер даже считал себя неплохим преподавателем.