Получается картина, когда в каждой проблеме верхние штабы никак не могут собрать всё воедино. При мобилизации появились люди и была восполнена бронетехника, но не было снарядов. Сейчас появляются снаряды, но есть острейшая нехватка бронетехники и серьёзная нехватка людей. Из-за этого наземные стратегические операции пока недоступны.

Плюс, реальный уровень компетентности высшего и среднего командного состава позволяет в основном проводить успешно максимум наступательные операции одного полка из трёх в дивизии или одной бригады в общевойсковой армии.

Так чем же «можно бахнуть»?

Остаётся только «ядрён батон» и крылатые/ОТ ракеты. Из них ЯО не используют, как избыточное и негуманное, а вот с обычными ракетами действуют известные условности.

У ВКС, Флота и Сухопутных войск хватает ракет и дальних дронов-камикадзе типа «Герань» для периодических крупных ударов. Личный состав и техника для пусков в наличии, избежала критических потерь. Куда же можно больнее всего ударить по хохлам, чтобы помочь фронту?

— Мосты через Днепр и реки на западной Украине. Эти удары ОЧЕНЬ серьёзно осложнят снабжение ВСУ на всём Левобережье и в отдельных районах.

Но мосты не трогают.

— Энергетика Украины.
Её постепенно уничтожают, благодаря чему среднестатистический житель Украины пользуется электричеством суммарно около 10 часов в день из 24. Плюс, замедление работы ВПК и промышленности с сельским хозяйством.

Однако непосредственно на войне на фронте это сказывается очень косвенно.

— Удары по ТЭК и хранилищам топлива. Давно не проводились на таком же уровне, как в 2022 году. Влияют частично на появление временного дефицита топлива у ВСУ, но из-за длительного перерыва хохлы восполнили потери за счёт поставок из НАТО.

— Сосредоточенное поражение железнодорожных узлов. То есть ликвидация электростанций, электроподстанций в городе, при котором сделан узел (например, Львов), тяговых подстанций, ж/д мостов самого разного размера вблизи узла, уничтожение депо с подвижным составом, особенно тепловозов (в условиях поражения источников электричества). И всё это должно делаться вместе, сосредоточенно, за короткий промежуток времени — в основном на западе Украины. Примеры узлов: Ковель, Львов.

Такого комплексного воздействия (могу ошибаться) не проводилось ни разу (если включать мосты).

Вот и выходит, что на данный момент не хватает людей, бронетехники, снарядов, дронов и чистого неба для крупных операций, а ракетное оружие используется скорее для медленного давления и истощения украинской экономики, чем быстрой помощи нашей воюющей армии.

Отсюда и возникает вопрос выше:
1) Почему высшее руководство не занимается системным, взаимосвязанным решением перечисленных проблем, чтобы стратегические наступательные операции стали возможны?
2) Почему имеющиеся ресурсы ракетного оружия используются размазано по многим задачам (кроме работы ОТРК в интересах войск — это научились делать)?

Этот вопрос, повторюсь, у нас, у военных, кто в Зоне.