Большевизм и Русская православная церковь. Часть 4
Как известно во время сталинского Большого террора 1937-1938 годов по СССР прошла волна массовых репрессий, в том числе против православного духовенства и верующих мирян. Большевики осуществляли контроль на местах используя негласных осведомителей НКВД. Православных священников арестовывали по любому доносу, и "шили" им политическую 58 статью. Часто принадлежность к русскому духовенству являлась поводом для обвинения в "антисоветской агитации" и "контрреволюционной деятельности"
Репрессии происходили по общему плану, который спускался из центра, то есть это была централизованная политика, основанная на решениях сталинского политбюро, ЦК ВКП(б) и приказах управления НКВД
Исследователь репрессий в Карелии Иван Иванович Чухин в своей книге "Карелия-37. Идеология и практика террора" писал, что в Карелию сверху был спущен свой специальный "лимит", который было необходимо выполнить. В 1937 году "лимит" в Карелии предполагал репрессии против 3700 человек, из которых 2800 людей должны были принадлежать к 1ой категории (расстрел) и 900 людей к 2ой категории (лишение свободы)
Списки, кого репрессировать, были составлены заранее, на основе двух агентурных разработок районных отделений НКВД в 1936 году, которые назывались "Повстанцы" и "Диверсанты". Реализации репрессий на основании первой разработки начались в 1937 году. Районные отделения НКВД устроили "соревнование" по борьбе с так называемыми "повстанцами", арестовывались различные категории граждан-"контрреволюционеров": троцкистов, эсеров, меньшевиков и бывших членов других партий, а так же русских православных священнослужителей
Всего в ходе было арестовано: священников, диаконов, монахов 63 человека, "церковников" 124 человека. Вот некоторые из них: епископ Якобчук, священник Петр Смирнов, сторож церкви Лидия Шежемская, архиепископ Феодор Яковцевский, игумен Соловецкого монастыря Василий Челпанов, священник Михаил Воздвиженский. Кроме того, было арестовано 28 неких сектантов (вероятно имелись ввиду раскольники)
Рекордсменом в борьбе с так называемыми "врагами народа" в Карелии оказалось Заонежское районное отделение НКВД, в котором еще с 1927 года существовала агентурная разработка с глумливым названием "Чудотворцы", которая в рамках разработки "Повстанцы" была реализована уже под названием "Церковники". В рамках неё было репрессировано 60 человек из более чем 500 репрессированных жителей района
Одна только принадлежность к духовенству или связь с ним, означала в их глазах "неблагонадёжность" и повод к аресту. Священников считали "антисоветски настроенными и социально опасными элементами". Аресты производились сотрудниками Заонежского районного отделения НКВД даже без предъявления обвинительных материалов, лишь на основании неких справок из сельсовета, а их председатели сельсоветов писали под давлением и под диктовку местных начальников районных отделений милиции, в их кабинетах
Реальная практика "следствия" была такова, что арестованным даже не давали читать протоколы допросов. У обвиняемых не было возможности даже проверить, всё ли верно в них написано, прежде чем их подписать. Сотрудниками большевицких силовых органов в эти протоколы вносились правки, которые должны были изобличать обвиняемых, а так же признания вины и имена их мнимых "сообщников". В результате подобной деятельности, круг лиц, подлежавших аресту, еще больше расширялся
Чтобы получить подпись под этим, с позволения сказать, "документом", так называемые "следователи" зачитывали только ту часть, где были реальные, подлинные показания, при этом умалчивались сфальсифицированные. Начальник Заонежского отделения НКВД часто писал протоколы допросов, которые содержали признания во всех предъявляемых обвинениях, причём от имени даже тех арестованных, которые еще ни разу не были на допросе
Как известно во время сталинского Большого террора 1937-1938 годов по СССР прошла волна массовых репрессий, в том числе против православного духовенства и верующих мирян. Большевики осуществляли контроль на местах используя негласных осведомителей НКВД. Православных священников арестовывали по любому доносу, и "шили" им политическую 58 статью. Часто принадлежность к русскому духовенству являлась поводом для обвинения в "антисоветской агитации" и "контрреволюционной деятельности"
Репрессии происходили по общему плану, который спускался из центра, то есть это была централизованная политика, основанная на решениях сталинского политбюро, ЦК ВКП(б) и приказах управления НКВД
Исследователь репрессий в Карелии Иван Иванович Чухин в своей книге "Карелия-37. Идеология и практика террора" писал, что в Карелию сверху был спущен свой специальный "лимит", который было необходимо выполнить. В 1937 году "лимит" в Карелии предполагал репрессии против 3700 человек, из которых 2800 людей должны были принадлежать к 1ой категории (расстрел) и 900 людей к 2ой категории (лишение свободы)
Списки, кого репрессировать, были составлены заранее, на основе двух агентурных разработок районных отделений НКВД в 1936 году, которые назывались "Повстанцы" и "Диверсанты". Реализации репрессий на основании первой разработки начались в 1937 году. Районные отделения НКВД устроили "соревнование" по борьбе с так называемыми "повстанцами", арестовывались различные категории граждан-"контрреволюционеров": троцкистов, эсеров, меньшевиков и бывших членов других партий, а так же русских православных священнослужителей
Всего в ходе было арестовано: священников, диаконов, монахов 63 человека, "церковников" 124 человека. Вот некоторые из них: епископ Якобчук, священник Петр Смирнов, сторож церкви Лидия Шежемская, архиепископ Феодор Яковцевский, игумен Соловецкого монастыря Василий Челпанов, священник Михаил Воздвиженский. Кроме того, было арестовано 28 неких сектантов (вероятно имелись ввиду раскольники)
Рекордсменом в борьбе с так называемыми "врагами народа" в Карелии оказалось Заонежское районное отделение НКВД, в котором еще с 1927 года существовала агентурная разработка с глумливым названием "Чудотворцы", которая в рамках разработки "Повстанцы" была реализована уже под названием "Церковники". В рамках неё было репрессировано 60 человек из более чем 500 репрессированных жителей района
Одна только принадлежность к духовенству или связь с ним, означала в их глазах "неблагонадёжность" и повод к аресту. Священников считали "антисоветски настроенными и социально опасными элементами". Аресты производились сотрудниками Заонежского районного отделения НКВД даже без предъявления обвинительных материалов, лишь на основании неких справок из сельсовета, а их председатели сельсоветов писали под давлением и под диктовку местных начальников районных отделений милиции, в их кабинетах
Реальная практика "следствия" была такова, что арестованным даже не давали читать протоколы допросов. У обвиняемых не было возможности даже проверить, всё ли верно в них написано, прежде чем их подписать. Сотрудниками большевицких силовых органов в эти протоколы вносились правки, которые должны были изобличать обвиняемых, а так же признания вины и имена их мнимых "сообщников". В результате подобной деятельности, круг лиц, подлежавших аресту, еще больше расширялся
Чтобы получить подпись под этим, с позволения сказать, "документом", так называемые "следователи" зачитывали только ту часть, где были реальные, подлинные показания, при этом умалчивались сфальсифицированные. Начальник Заонежского отделения НКВД часто писал протоколы допросов, которые содержали признания во всех предъявляемых обвинениях, причём от имени даже тех арестованных, которые еще ни разу не были на допросе