23-24 июня в рамках "Балетного лета в Большом" показали спектакли Киев-модерн балета. Для журнала «Мастацтва» пишу развернутую статью про фестиваль, здесь же ограничусь «Спящей красавицей» (хореограф-постановщик Раду Поклитару). Это уже не первое обращение Раду к реинтерпретации балетов классического наследия (не путать с классикой ХХ в.! 😊Такие спектакли у Раду тоже есть). Сначала был "Щелкунчик" (2007), за которым последовали "Лебединое озеро" (2013), "Жизель" (2016), наконец, "Спящая" (2018). Балет произвел противоречивое впечатление, как и многие постановки Раду.
На мой взгляд, самым удачным спектаклем хореографа по мотивам "большой балетной классики" является "Щелкунчик". В нем все органично, сбалансированно, фантазия балетмейстера в изобретении неожиданных метафор и обобщений не знает границ, а оригинальный образно-концептуальный замысел удивительным образом коррелирует с музыкой, обнаруживая в ней новые глубины смысла. Если "Щелкунчик" производил впечатление авторского высказывания, которого не могло не случиться, - азартного, наболевшего, бьющего по нервам, то "Спящая" выглядит просто очередным спектаклем на музыку Чайковского - холодновато-отстраненным, рационально-сконструированным. Я бы даже сказала - компромиссным. Никакого хулиганства, никакой дерзости, радикальности, свойственных мышлению Поклитару, - все как бы понарошку, формально… Возможно, это творческая усталость или нацеленность на массового зрителя в силу нестабильного финансирования театра. Но в итоге сложилось впечатление, «будто у Раду жало вырвали», как сказал один хореограф после спектакля. Хотя и здесь Поклитару достаточно вольно обошелся с хрестоматийным сюжетом. В качестве повествовательной основы он использует не адаптированную для детского восприятия сказку Перро или братьев Гримм, а более архаичную версию миланца Джамбаттиста Базиле. Аврору (Елена Салтыкова) в новом балете охраняют не феи, а напоминающие персонажей фэнтези мифические существа, эдакие чудовища, рожденные сном разума, – октопусы, козлотуры, крабораки, рыбосирены, фениксы (артисты кордебалета в фантазийных костюмах и масках, созданных художником Дмитрием Курятой), а Дезире (Артем Шошин) не только целует спящую принцессу, но и… пользуется ее невменяемым состоянием.
Хоть хореограф и говорит, что его спектакль, «как и классический предшественник, поет гимн настоящей, всепобеждающей любви», для меня он, в первую очередь, про предательство, уязвленное женское самолюбие и жажду мести. Фея Карабос (Анастасия Добровольская) у Поклитару предстает не безобразной старухой, а раскованной, сексуальной молодой дамой – идеальной любовницей, но не женой. Дважды преданная, она проклинает короля Флорестана (Дмитрий Кондратюк) и его потомков, поскольку он предпочел ей другую, а через 800 лет мстит Дезире, который бросил ее и женился на Авроре.
Аврору хореограф делает не нежной, мечтательной принцессой, а дерзким, сложным подростком (что неудивительно после того, как Флорестан, желая уберечь дочь от опасности, приковывает ее кандалами к спинке кровати). Она не церемонится ни с кавалерами, ни с отцом: у кавалера-старца выбивает из рук костыль, а подаренный королем красный плащ использует в качестве половой тряпки.
Сценография спектакля минималистична, но образна и красноречива (сценограф Марианн Холленштайн, Швейцария). Зловещим лейтсимволом постановки становится красная роза: сначала этими цветами придворные усыпают путь короля и королевы, шествующих под венец; уколов палец шипом розы, а не веретеном, погружается в 800-летний сон Аврора; первоначальная мизансцена с цветами возникает в сцене бракосочетания Дезире и Авроры, предвещая героям дальнейшие испытания (подобная закольцованность сюжета характерна для «Спящей красавицы» Матса Эка).
Продолжение ниже ⬇️ ⬇️ ⬇️
На мой взгляд, самым удачным спектаклем хореографа по мотивам "большой балетной классики" является "Щелкунчик". В нем все органично, сбалансированно, фантазия балетмейстера в изобретении неожиданных метафор и обобщений не знает границ, а оригинальный образно-концептуальный замысел удивительным образом коррелирует с музыкой, обнаруживая в ней новые глубины смысла. Если "Щелкунчик" производил впечатление авторского высказывания, которого не могло не случиться, - азартного, наболевшего, бьющего по нервам, то "Спящая" выглядит просто очередным спектаклем на музыку Чайковского - холодновато-отстраненным, рационально-сконструированным. Я бы даже сказала - компромиссным. Никакого хулиганства, никакой дерзости, радикальности, свойственных мышлению Поклитару, - все как бы понарошку, формально… Возможно, это творческая усталость или нацеленность на массового зрителя в силу нестабильного финансирования театра. Но в итоге сложилось впечатление, «будто у Раду жало вырвали», как сказал один хореограф после спектакля. Хотя и здесь Поклитару достаточно вольно обошелся с хрестоматийным сюжетом. В качестве повествовательной основы он использует не адаптированную для детского восприятия сказку Перро или братьев Гримм, а более архаичную версию миланца Джамбаттиста Базиле. Аврору (Елена Салтыкова) в новом балете охраняют не феи, а напоминающие персонажей фэнтези мифические существа, эдакие чудовища, рожденные сном разума, – октопусы, козлотуры, крабораки, рыбосирены, фениксы (артисты кордебалета в фантазийных костюмах и масках, созданных художником Дмитрием Курятой), а Дезире (Артем Шошин) не только целует спящую принцессу, но и… пользуется ее невменяемым состоянием.
Хоть хореограф и говорит, что его спектакль, «как и классический предшественник, поет гимн настоящей, всепобеждающей любви», для меня он, в первую очередь, про предательство, уязвленное женское самолюбие и жажду мести. Фея Карабос (Анастасия Добровольская) у Поклитару предстает не безобразной старухой, а раскованной, сексуальной молодой дамой – идеальной любовницей, но не женой. Дважды преданная, она проклинает короля Флорестана (Дмитрий Кондратюк) и его потомков, поскольку он предпочел ей другую, а через 800 лет мстит Дезире, который бросил ее и женился на Авроре.
Аврору хореограф делает не нежной, мечтательной принцессой, а дерзким, сложным подростком (что неудивительно после того, как Флорестан, желая уберечь дочь от опасности, приковывает ее кандалами к спинке кровати). Она не церемонится ни с кавалерами, ни с отцом: у кавалера-старца выбивает из рук костыль, а подаренный королем красный плащ использует в качестве половой тряпки.
Сценография спектакля минималистична, но образна и красноречива (сценограф Марианн Холленштайн, Швейцария). Зловещим лейтсимволом постановки становится красная роза: сначала этими цветами придворные усыпают путь короля и королевы, шествующих под венец; уколов палец шипом розы, а не веретеном, погружается в 800-летний сон Аврора; первоначальная мизансцена с цветами возникает в сцене бракосочетания Дезире и Авроры, предвещая героям дальнейшие испытания (подобная закольцованность сюжета характерна для «Спящей красавицы» Матса Эка).
Продолжение ниже ⬇️ ⬇️ ⬇️